Эва Киншоу - Русалка из Винсема

— Мы… Мы ведь совершенно не знаем друг друга. И еще, если бы не обстоятельства… Я думаю, что вы все-таки шутите, — добавила она со сложным ощущением достоинства, независимости и влюбленности. — Это очень нехорошо, если вы об этом говорите серьезно, мистер Мидволд.

Он выглядел вполне невозмутимым.

— Вы все-таки не ответили на мой вопрос.

Беатрикс открыла рот, потом закрыла его и наконец сдержанно произнесла:

— Мне трудно что-либо вам сказать.

— В таком случае считаете ли вы, что наше бракосочетание все равно состоится?

Она кинула на адвоката быстрый взгляд.

— Мистер Мидволд, ваша настойчивость удивительна. Вам-то какая выгода от нашего брака?

— Да прямая выгода, — ответил адвокат. — Мне будет удобно иногда бывать в Винсеме, в этом замечательном поместье.

— Почему?

— Планирую расширить сеть адвокатских контор. Одну из них открою в районе Винсема.

Беатрикс от неожиданности опрокинула свою чашку. Кофе растекся по скатерти. «Какая я неловкая, он видит мою слабость, растерянность!» — испугалась девушка.

Быстрота реакции Мидволда ее поразила. Он аккуратно поднял чашку, снова налил в нее кофе из кофейника и невозмутимо продолжал:

— А почему бы и нет? Почему бы мне ни появляться в Винсеме чаще, чем я предполагал раньше? — В его низком голосе звучала ирония.

— Я даже не знаю, что сказать, — пролепетала девушка.

— Да и не говорите, если на ум не приходит ничего толкового, Беатрикс. Или вы считаете, что я должен защищать ваши права на поместье в спорах с родственниками Ван дер Мея за здорово живешь, то заблуждаетесь. Заседания в суде — не развлечение, а тяжелая, изматывающая работа. Выиграю процесс — хорошо. А если проиграю? Тогда прощай карьера адвоката. Мне есть что терять. Уж лучше тихо-мирно пожениться.

Он откинулся на спинку стула и уставился на девушку, внимательно ее разглядывая. Беатрикс под строгим взглядом адвоката поправила на шее шарф и попыталась представить, как она выглядит со стороны… Да, он довольно откровенно объяснил ей все плюсы и минусы. Ничего не скажешь, дела зашли далеко.

Но Корнелиус Мидволд, видимо, был человеком, который мог позволить себе столь рискованные шаги. У него ум аналитика, он способен разрешать самые запутанные споры, дела. Наверняка ему за время практики удалось хорошо изучить женскую природу, это чувствуется по выражению его глубоких внимательных глаз. Конечно же в данную минуту адвокат прикидывает, какова она в постели, и это ей не нравится. Беатрикс сделала глоток кофе и стала рассуждать дальше.

Бедная женская доля… Но, если сказать себе правду, с первой встречи она сама постоянно думала о том, что он привлекательный мужчина: высокий, широкоплечий, с узкими бедрами. И разве не представляла томительными ночами, каков он в постели?

Эти мысли не давали ей покоя. По сути дела, их невозможно было спрятать. Ее пульс стучал, словно молоток кровельщика. Думы о том, как однажды они окажутся вместе, наедине, изматывали ее, и требовались нечеловеческие усилия, чтобы не идти в мыслях до конца.

Беатрикс себе однажды уже честно призналась, что влюбилась в Мидволда. Да разве с ней такое случалось когда-нибудь? Нет. Она-то влюбилась, а у него, похоже, никаких эмоций на ее счет не возникло. Вне всякого сомнения, он видит ее насквозь. Этот мужчина умеет чувствовать людей так, как никто другой. А как представить себе сосуществование под одной крышей с человеком, который, догадываясь, что его любят, тут же предлагает элементарный бездушный по своей природе фиктивный брак?

Она поморщилась, ее лицо перекосилось. Не следует пороть горячку, надо разобраться с этими мыслями. Ах, Корнелиус Мидволд, Корнелиус Мидволд! Как хорошо было размышлять о делах поместья, а сейчас приходится думать о своей женской судьбе…

— Ну, так как? — спросил он.

Она колебалась.

— Я не знаю. Это все так странно.

— Мне остается предложить вам самый верный вариант: у нас будет одна крыша, но не одна постель. Если именно это останавливает вас, мисс Робинсон, принять окончательное решение…

Она кинула на Мидволда быстрый взгляд, в нем было все, что она думала по поводу его слов: мол, о постели она вообще не помышляет, и надо быть идиотом и кретином, чтобы не знать, что честные девушки, самостоятельно зарабатывающие на кусок хлеба, думают исключительно о работе!

— Скажу понятнее. Я вообще могу обойтись без намека на секс. Так вам больше нравится?

— Как скажете…