Джозефина Кэрсон - Твоя женщина здесь

— Я ждала тебя два года, Скотт Салливан.

— Два?! — недоверчиво хмыкнул он.

— Да, ровно два года. От тебя не было ни единого письма, ни телеграммы. Ничего. Я думала, ты умер.

У Скотта отвисла челюсть от удивления.

— Как это ничего? Я писал тебе!

— Ну да!

— Говорю тебе, писал. Я послал тебе две открытки — одну из Чикаго, а другую из Нью-Йорка, а два года спустя — длинное подробное письмо.

— Письмо?

— Да. Я рассказывал, как мы перегоняем скот и о том, что вряд ли еще напишу скоро. Но просил, чтобы ты ждала меня.

Нахмурившись, Марджи сказала:

— Я не получала от тебя ни открыток, ни писем.

— Может, тебе забыли их отдать? — Она покачала головой. — Может, они потерялись?

— Нет, — уверенно ответила Марджи. — Почтмейстером был тогда Ник. Если бы от тебя что-то пришло, он наверняка отдал бы мне.

— Ник, — повторил Скотт. — Тот самый Ник, который хотел жениться на тебе?

— Да.

— Ага! Марджи, а почему ты так уверена в том, что Ник отдал бы тебе мои письма, если сам положил на тебя глаз?

— Ну… — задумалась Марджи. — Конечно, он не стал бы скрывать их. Ведь это была его работа!

— Ах вот как!

— Да, вестей от тебя не было. И я решила, — голос ее дрогнул, — что ты совсем забыл меня и подыскал себе другую.

— Как ты могла так подумать?

— А что прикажешь делать? Я никогда не думала, что ты уедешь, а ты взял и уехал.

— Но я же старался для нас. Для нас!

— Нет, Скотт. Для себя. Мне никогда не хотелось разбогатеть. Мне нужен был только ты, с тобой я готова была жить даже в хижине.

Марджи разволновалась. Она знала, что пора прекратить разговор, но не могла остановиться. Нужно было все высказать. И неважно, действительно ли Ник утаил письма. Скотту не надо было уезжать, и все. Ничего бы тогда не случилось.

— Тебе нужны были деньги. Тебе не хватало их для полного счастья. И это ты уехал, а не я. И когда ты не вернулся через два года, я… я сделала самую большую ошибку в своей жизни.

Скотт снова попытался дотронуться до ее руки, но она отодвинулась и стала пить кофе.

Он не отрываясь смотрел на нее и думал, какой же он был дурак. Но прошлого не изменить. Что было, то было. А вот будущее… Ведь все еще впереди. И теперь он не сделает ошибки. Как убедить ее в том, что у них есть это будущее? Он заговорил быстро, боясь, что она сейчас уйдет:

— Марджи, это я виноват в твоих несчастьях. Виноват во всем. Но я вернулся домой, к тебе, навсегда. И я люблю тебя. — Она отвела взгляд. — Черт! Я люблю тебя, поверь! И хочу, чтобы мы поженились.

Марджи вздрогнула.

— Да! И самый подходящий день для свадьбы — это День Святого Валентина. Как ты думаешь?

Марджи резко вскочила, опрокинув стул. Она одарила Скотта таким холодным и презрительным взглядом, что ему стало не по себе.

— Что я думаю? — воскликнула она. — Я думаю, что у тебя не все дома. И еще я думаю, что ты ничего не понял из моих слов.

Резко повернувшись, она пошла прочь.

— Марджи!

Скотт поспешил за ней, зовя ее, но она не обернулась и не остановилась. Он догнал ее в тот момент, когда она собиралась взобраться на свою клячу.

Скотт резко развернул Марджи лицом к себе. Но в этот момент лошадь наклонила голову и клацнула на него зубами. Скотт отскочил в сторону, увлекая за собой Марджи.

— Ты чего от меня удрала? — прокричал он, не обращая внимания на собиравшуюся вокруг них толпу.

— Я? Это ты удрал от меня пять лет назад, — упрямо повторила Марджи.

— Ну все уже, хватит! Я вернулся. Я люблю тебя.

Она оттолкнула его обеими руками.

— Не смей! Не смей затевать свою старую песню. Слышала. Меня это не интересует.

Скотт попытался сдержать обуревающие его эмоции. Он наконец понял, что не стоит полоскать грязное белье на людях, и спокойно и твердо повторил:

— Марджи, я хочу жениться на тебе.

Она покачала головой и попятилась к лошади.

— Нет, спасибо. Мне никакой муж не нужен. Один уже чуть не угробил меня тяжелой работой.

— Правда-правда! — крикнул кто-то из толпы.

Женщина взобралась на лошадь и сказала устало:

— Посмотри на меня, Скотт. Как следует посмотри. Я уже не та. Прошло пять долгих лет, где каждый день был длиною в целую жизнь.

Скотт рванулся к ней, и не успела Марджи охнуть, как он уже стащил ее с лошади, заключил в объятия и поцеловал. В этот поцелуй он вложил всю страсть своей души и ожидал от нее того же. Марджи вдруг обняла его за талию. По ее легкому вздоху он понял, что она ничего не забыла. Что бы она там ни говорила, она еще любит его.