Ханна Бернард: Снег в середине июля

— Оставь меня в покое! Тебя ждут реки, кишащие крокодилами, и непокоренные вершины гор. Иди и занимайся своими делами!

— Не могу.

— Что значит — не могу?

— Мы с тобой находимся в очень опасном положении. Если я пошевелюсь, то мы оба упадем на пол.

— Ну и пусть.

— Ты уверена? — Его рука скользнула по ее руке. — Все это очень забавно, правда?

— Забавно?

— Да. Вот если бы еще ты была в хорошем настроении…

В хорошем настроении? Ее настроение сейчас напоминало американские горки. Оно летело то от отчаяния к гневу, то от приятного возбуждения к панике. Только жгучее желание было постоянно.

И Эдди догадывался об этом, черт его возьми! Он использовал ее же слабость против нее самой. И что хуже всего, Марии это нравилось. Она смущенно усмехнулась, чувствуя себя неловко.

— Мария, что ты делаешь? — спросил Эдди хрипловатым голосом. Он слегка пошевелился, и они оба оказались на полу между диваном и журнальным столиком. Как близко он был! Мария даже чувствовала у себя на груди его теплое дыхание, от которого у нее по спине побежали мурашки.

— Чем я занимаюсь? — пропищала она. — Еще совсем недавно сидела, смотрела телевизор, пыталась обрести душевное спокойствие. А теперь… Чего ты хочешь?

— Ничего особенного. — Наконец-то Эдди поднял голову. Черт возьми, как жаль, что ни одна пуговица на его рубашке не расстегнулась! От их возни его лицо слегка раскраснелось, волосы растрепались, а на губах застыла легкая усмешка.

— Если ты не прекратишь ерзать, у тебя будут большие неприятности, — предупредил он.

— Ты уже выбрасывал меня из самолета. Разве этого мало?

— Мм… На этот раз пытка будет несколько иного характера.

Тон, которым он произнес последнюю фразу, сказал Марии больше, чем слова.

Девушка уткнулась в его волосы и вдыхала их аромат до тех пор, пока он не поднял голову. Взгляд темно-голубых глаз завораживал, и, заглянув в них, она уже не могла отвернуться.

Нет сомнений, он хотел ее.

— Ник пошла в магазин, — продолжала Мария, пытаясь собраться с мыслями. Она знала, что еще пара минут — и ситуация зайдет слишком далеко и ничто не сможет остановить ее. А что, если Ник снова застигнет их врасплох?! — Нужно пополнить запасы продуктов первой необходимости: шоколада и мороженого. Она вернется через минуту.

Эдди отрицательно покачал головой. Его волосы упали ей на лоб. Мария продолжала удерживать его руку, ощущая твердость бицепсов.

— Нет, — возразил он, обжигая дыханием ее кожу. — Ник сказала мне по секрету, чтобы мы не ждали ее. Скорей всего, она вернется поздно. Очень поздно. Не раньше полуночи. Кроме того, она отдала мне свои ключи. Следовательно, ей придется позвонить в дверь, чтобы предупредить нас о своем возвращении. Так что теперь мы в полной безопасности.

Ник! Вот предательница! Наверняка она решила оставить весь шоколад себе.

Эдди усмехнулся.

— У тебя есть еще какие-нибудь доводы или, может быть, ты помолчишь и поцелуешь меня?

Разумеется, кому нужен шоколад, когда у нее был Эдди?

Мария обвила рукой его шею и погрузила пальцы в его волосы.

— У меня закончились все доводы, — призналась она. Определенно предложение «замолчать и поцеловать Эдди» было самым заманчивым из того, что она слышала за весь день.

Девушка провела пальцами по жесткой щетине, которая пробивалась у него на подбородке, откладывая неизбежное на несколько секунд. Он поймал ртом ее палец и слегка укусил. Она улыбнулась; все ее тело горело от желания. Только сейчас она поняла, что предвкушение может быть такой сладкой пыткой.

— Ты уверен, что Ник на самом деле сказала, что вернется после полуночи? — уточнила Мария.

Эдди закивал головой.

Девушка высвободилась и встала на ноги.

— В этом случае, позволь мне показать тебе мои офорты.

— Подожди.

Подождать? Неужели он на самом деле сказал «подожди»? Что бы это могло значить?

— Думаю, что для начала нам нужно поговорить о компании, — продолжил он. — Нужно расставить все точки над «i», прежде чем… все еще больше усложнится.

Он не вставал, поэтому Марии пришлось присесть на диван. Она обняла его за шею, надеясь, что это отвлечет его мысли от дел.

— Компания больше не имеет для меня никакого значения. Я больше не хочу ее. — Мария поцеловала его в шею. Вместо этого я хочу тебя. — Она полностью принадлежит тебе. — Так же как и я. Она схватила его волосы и игриво потянула за них до тех пор, пока его голова не оказалась в идеальном положении для поцелуя.