Хейди Беттс: Та самая ночь

— Интересно, а что скажет твой брат, когда узнает, куда я повез его маленькую сестричку?

Бесс сердито стиснула зубы, услышав про «маленькую сестричку». Она понимала, что друзья брата воспринимают ее именно так, и это приводило ее в бешенство.

Следовало бы объяснить Коннору, что ей абсолютно наплевать на мнение брата, пусть думает, что хочет, ведь она уже взрослая и самостоятельная девушка и вполне может сама решать, куда и с кем ей ехать, но она промолчала. Бесс хорошо знала, насколько важно для Коннора мнение Ника и ее родителей, а также то, что он никогда не сделает ничего такого, что, на его взгляд, им не понравилось бы, особенно если это касается ее — Бесс.

— Не пойму, в чем проблема? — произнесла она после небольшой паузы. — Мы же с тобой не собираемся заниматься чем-либо противозаконным. Я просто подумала, что в такой великолепный вечер неплохо было бы съездить в Мэйкаут-Пойнт. Отдохнуть от шума и эмоций.

Неожиданно он согласился:

— Я думаю, ты права. После такого бурного матча, как сегодня, неплохо немного поостыть и прийти в себя. И я там давно не был. Хочешь, мы захватим с собой какую-нибудь еду?

— Давай!

Вместе с вереницей машин они доехали до «Яниса», но не зашли внутрь, а прямо через окошко заказали себе еду. Сидя в машине и дожидаясь, когда им все приготовят, они обменивались радостными и шутливыми приветствиями со знакомыми, которые все подъезжали и подъезжали к ресторанчику отмечать победу «Пантер». Настроение царило праздничное. Почти на всех были надеты шапочки и шарфы черно-золотых цветов — цветов их футбольной команды.

Когда заказ был готов, Коннор передал Бесс пакет с едой и бутылку кока-колы. Заплатив деньги, он закрыл окно и выехал навстречу основному потоку машин. Жареная картошка и гамбургеры пахли так аппетитно, что Бесс не удержалась, украдкой открыла пакет и принялась таскать из него хрустящую соломку.

— Эй, это нечестно! Я, между прочим, тоже голодный, — притворно возмущенным тоном пробурчал Коннор.

Рассмеявшись, Бесс запустила руку в пакет, вытащила еще один кусочек жареной картошки и положила ему в рот, нечаянно коснувшись при этом его губ. Ее тут же бросило сначала в жар, а потом в холод. Интересно, испытывает ли и он хоть десятую долю тех же ощущений. Впрочем, к чему гадать! Если сегодня все сложится так, как она задумала, то вскоре все само собой прояснится.

После того, как они выехали за город, машина еще полчаса тряслась по разбитой проселочной дороге, а затем стала взбираться по склону холма.

Добравшись до его вершины, Коннор остановил машину и выключил мотор. Какое-то время они молча ели, глядя, как легкие облака проплывают над деревьями, то и дело, закрывая луну. Внизу, в долине, сверкали тысячи огней.

Наевшись, они собрали весь мусор в пакет, и Коннор запихнул его в багажник, чтобы выбросить на обратном пути.

Бесс закинула ногу на ногу и слегка развернулась к Коннору. Тот сидел, глядя прямо перед собой и обхватив обеими руками руль.

Несколько минут они молчали, затем, наконец, Коннор нарушил тишину:

— И как тебе учится?

— Нормально. Некоторые предметы, правда, довольно трудные, но я надеюсь, что справлюсь, — ответила она.

— Насколько мне известно, ты — отличница. Не сомневаюсь, что скоро ты станешь знаменитым адвокатом, и будешь выигрывать один громкий процесс за другим.

— Ошибаешься, я собираюсь защищать тех, кто действительно нуждается в моей защите: бездомных, эмигрантов и просто неимущих, а не создавать себе имя на всяких сомнительных делах.

— Так ты никогда не заработаешь много денег.

— Ну и плевать на деньги, меня волнует только правда и справедливость, — запальчиво ответила Бесс.

Коннор усмехнулся, и она догадалась, что он воспринимает ее слова иронически, по-прежнему не видя в ней женщину, а значит, и свою потенциальную подругу.

— Ты напрасно ухмыляешься, я уже давно не ребенок и прекрасно знаю, чего хочу! — рассердилась Бесс. При этом она, как бы ненамеренно откинулась на сиденье, выпятив грудь. Пусть она была у нее и не столь роскошной, как у ее соседки по общежитию, но в общем, тоже вполне ничего.

— Я вижу, что ты выросла, Бесс. Причем стала очень хорошенькой.

В его устах это прозвучало вовсе не как комплимент, а, напротив, лишь подчеркнуло то, что она для него по-прежнему лишь младшая сестричка его лучшего друга. Слова эти, однако, были сказаны таким мягким и вкрадчивым голосом, а глаза Коннора сияли так необычайно ярко, что Бесс поняла: у нее есть шанс изменить его отношение к ней и упускать его грешно.