Хелена Фенн: Счастливая ошибка

Конечно, у них были стычки и до того, как Ванда разыграла козырную карту с пансионом. Стефани чувствовала себя растерянной, одинокой и осиротевшей после смерти матери. Слабые надежды на то, что Энн станет ее поверенным лицом, были разбиты. Та невзлюбила Стефани с первого взгляда. Атмосфера в доме нагнеталась все больше, и естественно, во всех ссорах Ванда всегда становилась на сторону родной дочери, а отец просто старался делать вид, что все хорошо.

Это происходило внешне совершенно незаметно. Какие-то пустяки, глупости, на которые не стоило бы обращать внимания, если бы речь шла о родных сестрах, которые мирятся в затишьях между ссорами. Но здесь шла речь о продуманной со всем коварством кампании. Маленькая хитроумная ложь с целью принизить Стеф в глазах отца. И этим злобным выходкам девочка просто потеряла счет. Энн стерла с кассет Стефани запись «Биттлзов», одолжила поносить ее голубую шелковую блузку и «случайно» залила ее соусом, нашла дневник Стеф и прочитала своим друзьям о тайном увлечении сводной сестры мальчиком из старшей группы. Если у Стефани обнаруживалось что-то, чем она дорожила, Энн стремилась это обесценить. Если у Стеф появлялось в одежде что-то новое, Энн старалась сделать ее посмешищем. Если Стефани заводила новых друзей, Энн искала пути, чтобы оттолкнуть их с помощью проверенного временем принципа «разделяй и властвуй». Переломный момент наступил, когда Ванда купила Энн пони и стала возить ее с собой на все представления и спортивные игры в графстве. А Стефани считала счастьем просто чистить конюшню…

Поэтому ссылка в пансион стала для девочки одновременно и наказанием, и благодеянием. По крайней мере, она находилась далеко от Энн и Ванды. И во всяком случае, по уик-эндам Стеф занималась там верховой ездой. Но кризис наступил тем летом, когда девушка закончила пансион и вернулась домой, в Блэк Трап.

Такси довезло ее до конца подъездной аллеи, и, когда Стефани шла к парадной двери, она заметила припаркованную у дома спортивную машину темно-зеленого цвета. Так она впервые увидела автомобиль Рикардо Гарсиа. Миссис Стил, довольно высокомерная женщина, экономка, нанятая Вандой, угощала Рикардо кофе, пока он дожидался Энн.

Пожалуй, с этого все и началось, подумала Стефани, расстегивая пряжку ремня и высвобождая Дика. По иронии судьбы они встретились благодаря Ванде и Энн. Компания Ванды была спонсором команды Рикардо по поло, и Энн познакомилась с ним, когда работала на фирме своей матери. Но это, конечно, не имело никакого значения. Достаточно было всего один раз взглянуть на его смуглое лицо с ястребиным профилем и жгучие синие глаза, чтобы в душе зажегся огонь…

Сердце Стеф болезненно сжалось, когда она наклонилась к Дику и вдохнула запах его теплого тела, а перед глазами все стояла сцена их первой встречи с Риком. Он пришел прямо с поля для игры в поло. Все, что Стеф могла вспомнить, — это общий образ, воплощение мужской силы. В высоких кожаных ботинках и белых бриджах, заляпанных грязью, Рикардо вальяжно развалился на элегантной английского ампира софе, и вся мебель в гостиной в его присутствии, казалось, уменьшилась в размере.

Стефани появилась в дверях, и что же за идиотскую картину она собой представляла! В пансионе, который она покинула всего несколько часов назад, практиковались строгие правила монастырской школы для девочек. Воспитанницам предписывалось постоянно ходить в коротких белых носочках, летних платьях в зеленую и белую полоску, соломенных шляпках и белых перчатках. В поезде, вдохнув пьянящий воздух свободы, Стеф вышвырнула перчатки и шляпку в окно и распустила свои длинные черные локоны, избавившись от дурацкого «хвостика». Она хотела сменить в уборной вагона платье на джинсы и блузку, но вспомнила, что когда собирала вещи под гипнотизирующим взглядом сестры Майры, положила по ошибке свою одежду в ее чемодан. И вот теперь Стефани стояла как девочка с обложки журнала для школьниц 50-х годов и смотрела, как смуглое лицо Рикардо расплывается в ленивой улыбке.

— Ты сестра Энн, детка? — спросил он наконец. — Я очарован, сеньорита…

У него был низкий голос с сексуальной хрипотцой. Одним движением Рик поднялся на ноги и навис над ней живой горой мускулов.

— Я не детка, — выдавила из себя Стефани, изобразив на лице то, что, как она надеялась, должно было сойти за уничтожающе-язвительную улыбку. — Мне восемнадцать, и я уже достаточно взрослая, чтобы ходить на избирательный участок, водить машину и…