Мари Феррарелла - Мужская душа

И он начинал злиться и ревновать. Хотя у него не было на это никакого права. Кто он для нее? Брат погибшего мужа. Она испытывала к нему, без сомнения, всего лишь благодарность.

Ей было плохо, когда погиб Курт, и Кэрсон пришел ей на помощь. Он бы не смог поступить по-другому.

Сейчас от нее исходила опасность, и он не мог ей сопротивляться.

— Улыбайся, — сказала Лори, подходя к нему. — Ты должен всем показать, как хорошо проводишь время.

Краска сошла с его лица, так он растерялся.

— Ну да, мне очень весело. — Кэрсон взял бокал с белым вином со стола и сделал глоток в доказательство своих слов.

Лори видела, как он прослонялся весь вечер, не зная, что ему делать, и вовлекла Кэрсона в разговор с фотографом, который сделал несколько его снимков.

— Я встречала более счастливых людей в кабинете у зубного врача.

— Это мой стиль общения, Лори, ты знаешь об этом. — Он снова сделал глоток вина. Обычно он не пил спиртное, но это почему-то ему сильно понравилось. Или, может быть, он просто думал о Лори, и ему было хорошо. — Ты проделала большую работу. Она оглядела зал. Гости были увлечены разговором. А веселые люди всегда щедры.

— Все идет прекрасно, правда?

Он заметил, что в ее тоне не звучало тщеславие. В этом-то и была огромная разница между ней и его бывшей женой. Жаклин хотела, чтобы ее заметил каждый фотограф, чтобы она была упомянута в каждой газете.

Только сейчас Кэрсон обратил внимание на то, что на плече у Лори висит маленькая дамская сумочка.

— У меня появилось много чеков и расписок для Центра. — Она была очень-очень довольна собой. — Мы можем поставить двенадцать новых нагревателей и пять крыш.

Вообще-то он не любил преувеличений.

— Нам нужна только одна.

Она схватилась за его свободную руку.

— Ну, тогда у нас останутся деньги на многие другие необходимые вещи. Центр займется обучением детей на компьютерах. Синжин будет отдельно за этим следить. — Она махнула в сторону Шерри и ее мужа. — Одна из его компаний занимается производством компьютеров.

То, что она сделала, было невероятно. Всего лишь несколько дней обдумывала свой план, а сейчас эта идея уже стала реальностью.

— Дети начнут считать тебя доброй волшебницей.

Поворачиваясь к нему лицом, она покачала головой.

— Никакого волшебства, Кэрсон, просто добрые люди. Как я всегда тебе и говорила, люди в основном, бывают добры, если ты даешь им этот шанс.

Кэрсон вырос на такой же улице, на какой располагался сейчас Центр Святой Августины. Его отец оставил семью, и ему пришлось добиваться всего самому. А потом он общался со всеми типами людей из криминальной сферы. Более того, когда Кэрсон занялся Центром, жена оставила его, чтобы найти кого-то с большими средствами и благонадежностью.

— Извини, Лори, но боюсь, я никогда не относился так к людям. В моей жизни было слишком мало того, что называют светлой стороной бытия.

Почему он все время хочет окрашивать все в темные цвета?

— Ты помог детям, которым не на кого надеяться. Что может быть светлее?

— Ты.

Он снова подарил ей мгновение радости. Если бы она знала, что Кэрсона это не смутит, то поцеловала бы его прямо здесь, не обращая внимания на людей. Вместо этого она рассмеялась:

— Ну, это понятно без слов. — Взяв из его рук стакан, Лори немного отпила из него. — Один глоточек, — сказала она, увидев его удивленный взгляд. Потом вернула ему стакан. — Чтобы быть в форме. Тут еще осталось много людей, с которыми есть что обсудить. — Лори посмотрела на него, протягивая ему руку. Будет намного лучше, если он будет рядом с ней. — Пойдем со мной.

Но он только покачал головой.

— Я всего лишь следую твоим предписаниям. Лори знала, что с ним не поспоришь. Со вздохом она кивнула.

— Поступай, как хочешь.

— В первый раз не стала со мной спорить.

Она ушла, подарив ему улыбку. Но вернулась, через несколько минут. Музыканты снова начали играть.

— Мне нужен перерыв, — сказала она ему. — Давай потанцуем, Кэрсон.

— Я не умею танцевать, ты же знаешь.

Сейчас Лори нашла, что ему возразить.

— Ты не танцуешь только быстрые танцы. — Она подала ему руку. — Это медленный танец. Ты умеешь их танцевать, я сама видела.

— Когда? — удивленно спросил Кэрсон. Он уже очень давно не бывал на вечеринках.

— Ты танцевал со мной на моей свадьбе. Не помнишь?

Он помнил. Помнил, что никогда не видел женщины с такими сияющими глазами.

— С тех пор — ни разу.

— Это все равно, что езда на велосипеде. — Она взяла его за руку.