Селина Дрейк - Страх одиночества

— Не беспокойтесь, я сама, — только и успела пробормотать она, но Маноло уже закрыл за ней дверцу автомобиля и протянул ключи с легким, словно шутливым полупоклоном.

— Я так всегда поступаю, — заявил он, с кошачьей грацией останавливаясь совсем рядом. — По крайней мере, всегда, когда оказываюсь за рулем. А это не так уж часто случается — у меня даже нет машины. Я слишком много разъезжаю, чтобы этим озаботиться. Обычно, если мне нужен автомобиль, я беру один из отцовских… Но черта с два я бы сделал это сейчас!.. О, простите, — быстро поправился Маноло с обезоруживающей улыбкой. — Вы поверите, если я скажу, что нечасто ругаюсь в присутствии дамы?

Валери не поверила. Она сегодня уже слышала в телефоне, как он ругался. Маноло Шальгрен принадлежал к тому типу людей, которые делают, что им угодно, когда угодно и перед кем угодно. Даже присутствие дюжины дам не остановило бы его, если бы этому хозяину мира действительно захотелось бы выругаться. Валери в этом не сомневалась. Но зачем же тогда извиняться? Наверняка у него есть цель… Но какая? Обольщение?

— Ничего, я слыхала ругательства и похуже, — холодно ответила Валери, решив не попадаться на приманку, как бы привлекательна та ни была.

— В самом деле? — казалось, искренне удивился Маноло. — Не могу поверить, что кто-то посмел ругаться в вашем присутствии.

— Что вы хотите этим сказать?

— Лишь то, что вы распространяете вокруг себя особую атмосферу, Валери. Нечто среднее между ледяной принцессой и суровой надзирательницей. Вот только туфли портят картину. Они немного не соответствуют образу.

Она вспыхнула. Вспыхнула до корней волос.

Взгляд Маноло на миг стал испуганным, а затем — смущенным до предела.

— Извините. Вот, опять я вам нагрубил. Хотя только что обещал быть вежливым!

Выражение нашалившего мальчишки, твердящего свое «я больше так не буду», почему-то придало черноволосому плейбою еще большее очарование. Теперь он казался гораздо привлекательнее, нежели в нагловато-самоуверенном своем варианте.

— У меня в самом деле выдался тяжелый день. Простите меня.

С его губ сорвался самый настоящий вздох раскаяния. Уловки, все это хитрые уловки! Не поддавайся, предупредила Валери саму себя и постаралась, чтобы голос ее прозвучал сухо и холодно.

— Пустяки. Здесь нечего прощать. Клиент всегда прав.

— Ох! Вот теперь я чувствую себя кругом виноватым! Наверное, нам надо скорей пойти и осмотреть эту несчастную квартиру. Тогда я быстренько дам согласие — и на этом ваши мучения кончатся. Вы немедленно уйдете, тем самым избавившись от моего назойливого присутствия. И долг, повелевающий безропотно сносить мои грубости, больше не будет над вами довлеть, так?

Слова Маноло оказали странное воздействие на сознание Валери, и без того почему-то сегодня склонное к эротическим фантазиям. Но вместо того чтобы снова возмутиться, она почувствовала легкий привкус увлекательности. Как забавно, что ей подвернулся именно этот человек, чтобы пробудить спящую чувственность! В самом деле, это кажется очень смешным.

— Месье Шальгрен, — с оттенком наигранного осуждения покачала она головой, — вы что, решили поострить?

— Разве? А я и не заметил.

Улыбка тронула его красивые губы, и Валери не устояла. Ледяная принцесса не могла не растаять — или это была суровая надзирательница? Как бы то ни было, уголки губ молодой женщины безудержно поползли вверх, и улыбка озарила ее лицо, ясная, словно весеннее утро. Валери не одобряла поведения Маноло Шальгрена, но его очарованию было невозможно противиться.

В его темных глазах заплясали огоньки — и давно забытая истома заставила Валери слегка содрогнуться. Этот человек был сущий демон…

— Я прощен? — заигрывающим тоном спросил демон.

Но с Валери было уже довольно. Ситуация явно начала выходить из-под контроля. Сколько угодно можно фантазировать, что за восхитительный любовник получится из Маноло, но гордость не позволит Валери подпустить его к себе ближе хоть на шаг. Нельзя совершать поступки, в которых потом придется горько раскаяться.

— Месье Шальгрен…

— Маноло, — поправил он, не обращая ни малейшего внимания на ее совершенно бесстрастный тон.

— Хорошо, Маноло…

— Да, Валери?

Ну зачем он опять назвал ее по имени, да еще сопроводил слова таким взглядом? И эта дразнящая, теплая улыбка на губах и в бездонных черных глазах…

Валери тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения.