Сабрина Джеффрис - Когда летят искры

«Дорогая Шарлотта!

Теперь, когда ваши ученики разъехались на Рождество, в школе, должно быть, пусто. Надеюсь, ваши друзья или соседи заглянут к вам. Одинокая женщина никогда не чувствует себя в безопасности.

Ваш заботливый кузен

Больше никаких ярмарок невест! Вот лучший рождественский подарок, который Элинор Бэнкрофт сделает себе в этом году. Карета с Элинор и молодыми беспокойными кузенами и их другом направлялась к Шеффилду, где они собирались провести праздники. Не обращая внимания на глупые шутки кузенов, Элли глубоко, от всей души, облегченно вздохнула. Она предпочитала сидеть старой девой дома в Шеффилде, чем пережить унижение еще одного лондонского сезона. Одна мысль о том, чтобы снова попасть в водоворот светского общества всего лишь спустя три месяца, вызывала у нее тошноту.

Теперь ей оставалось убедить тетю Элис отказаться от надежды выдать ее замуж. Хотя это было маловероятно.

— Самый лучший рождественский гусь бывает у дяди Джозефа, — сказал одиннадцатилетний Перси Меткаф своему тихому школьному приятелю Чарлзу Диккенсу, приехавшему вместе с ними на праздники. — Он покупает самого большого, какой только найдется в городе.

— А сливовый пудинг будет? — засунув в рот большой палец, осведомилась пятилетняя Мег Меткаф. — Я люблю сливовый пудинг.

— Надеюсь, у нас будет «горящий дракон», — сказал Тимоти Меткаф восьми лет.

— Мне бы хотелось, чтобы был, — сказала Элли, — но сомневаюсь, что папа это позволит. Он скажет, что выхватывать изюминки из чаши горящего бренди слишком опасно.

— Но «горящий дракон» — это рождественская традиция, — возразил Перси.

— А если мама позволит нам поиграть с «драконом», то почему дядя Джозеф будет против? — сказал Тим, надув губы. — Остановите карету, и мы попросим маму убедить его. Я хочу ехать с ней, все равно Перси дрыхнет на своем месте.

— Если бы вы не свели ее с ума сегодня утром, — возразила Элли, — то могли бы сейчас ехать с ней. Дайте ей подремать, одной, и я уверена, что она обрадуется мысли ехать вместе с вами и Мег в своей карете, когда мы доедем до следующего города.

Когда они на корабле приплыли из Лондона в Халл, то обнаружили, что их ожидает одна из папиных карет, чтобы отвезти в Шеффилд. Дела требовали его присутствия в Ланкашире, но он обещал вернуться к Рождеству. К сожалению, карета была тесна для них всех, хотя няня детей, заболевшая лихорадкой, осталась в Лондоне. Для багажа им пришлось нанять почтовую карету.

— А можно будет петь рождественские песенки? — спросила Мег.

— Если тебе хочется, — ответила Элли. — А как насчет «О, Рождество наступит завтра»?

— Давайте споем «Веселую праздничную чашу», — предложил. Тим. Казалось, сегодня у него в голове были только чаши с вином.

— Она слишком длинная, — возразил Перси. — Я хочу «Остролист и плющ».

— Ты вчера выбирал рассказ, а я должен выбрать песенку, — пожаловался Тим, толкая Перси локтем в бок.

Перси толкнул Тима, тот ударился о Чарли, который сказал:

— Перестаньте, вы, петухи, — и толкнул их обоих. Несколько секунд, и воинственные мальчишки уже дрались. Опять.

— Хватит! — Элли наклонилась, чтобы растащить их. — Прекратите эти глупости!

И тут она почувствовала, как Перси случайно ударил ее в грудь.

— Ох! — вскрикнула Элли и отодвинулась.

Мег, которая боготворила свою девятнадцатилетнюю кузину со всей страстью, обычно проявляемой только к котятам и лимонным леденцам, приготовилась броситься в драку.

— Ты ударил ее! Нельзя бить мою Элли!

Затем она тут же залилась слезами, что остановило шумную драку, поскольку мальчики обращались с Мег как со сказочной принцессой.

— Да ладно, не плачь. — Перси, успокаивая, неуклюже похлопал ее по плечу.

— Убирайся! — возмутилась Мег, отталкивая его руку. — Ты обидел Элли!

Сдерживая улыбку, вызванную яростной защитой Мег, Элли посадила ее себе на колени.

— Все хорошо, малышка. — Она прижала нос к душистым белокурым локонам. — Никто не сделал мне больно. — Она недовольно взглянула на Перси поверх головы Мег. — Во всяком случае, не очень.

Перси выставил вперед свой подбородок с ямочкой.

— Я не хотел ударить тебя в… ну, ты знаешь куда.

— В сиську? — услужливо подсказал Тим.

— Тим! — упрекнула Элли. — Не следует употреблять такие вульгарные выражения!