Фиона Харпер - Тайна подружки невесты

Как любая девушка ее возраста, Кейт бросалась в жизнь как в омут с головой. Будущее представлялось ей полным возможностей, манящих, как звезды в небесах. Если бы только Джеки могла заставить ее увидеть, как обманчив их блеск.

При прощании голос Кейт звучал абсолютно спокойно. Кажется, Джеки удалось ее убедить. Захлопнув крышку телефона, она, облегченно вздохнув, откинулась на спинку сиденья.

Она даже не догадывалась, каким трудным будет ее воссоединение с дочерью, хотя ждала его с тех пор, как по достижении двадцатилетнего возраста внесла свои координаты в базу данных, с помощью которых дочь смогла бы потом ее разыскать. Когда Кейт ей впервые позвонила, она почувствовала огромную радость и страх одновременно. Во время их первой встречи под присмотром приемной матери Кейт Сью они обе испытывали неловкость.

На Кейт произвела впечатление спортивная машина и дорогая одежда Джеки. Через несколько недель Сью пригласила Джеки к ним домой и сказала ей, что Кейт ослеплена тем, что ее родная мать Жаклин Пэттерсон, икона стиля. «Не смей ее подвести», — прочитала Джеки в глазах Сью, когда они пили чай за обшарпанным кухонным столом.

Кейт никогда не будет относиться к ней как к матери. По мере их общения на поверхность стали вылезать вопросы; которые Джеки хотелось оставить в прошлом.

Когда-то давно Джеки сказала своей матери, бабушке Кейт, что тайное рано или поздно станет явным и назад пути уже не будет. Но у Джеки не было другого выбора. Она хотела, чтобы дочь вернулась в ее жизнь, и была готова ради этого пойти на все, несмотря на возможные трудности.

Лимузин сделал поворот, и у Джеки захватило дух. Вдалеке показался Монта-Корренти, красивый поселок со шпилем церкви и терракотовыми крышами, выглядывающими между холмов. Когда-то он был домом Джеки. Ее единственным настоящим домом.

Не доехав до центра поселка, лимузин повернул налево и направился вверх по дороге туда, где на горном уступе находилась вилла ее матери. Из ее окон открывалась живописная панорама Монта-Корренти, но обособленное местоположение дома не позволяло его обитателям чувствовать себя частью уютного поселка.

Джеки взяла сумку и расправила плечи, когда лимузин заехал в ворота, больше подходящие для тюрьмы, нежели для дома одинокой пожилой женщины.

Романо вышел на террасу полюбоваться садом. Как всегда, там все выглядело безупречно. Романо нравились четкие линии и простые лаконичные формы. Разумеется, подобное совершенство обходилось ему в кругленькую сумму.

Идеальный порядок был не только в саду, но и во всем палаццо Раверно — летнем доме семьи Пуччини. Каждое окно здесь сверкало чистотой, полированные поверхности были начищены до блеска. Этот дом был лучшим местом для того, чтобы спрятаться от городской суеты. Романо так его любил, что жил в нем даже зимой, когда с озера Адрина дул холодный ветер.

Палаццо Раверно было уникальным зданием восемнадцатого века, расположенным на острове в форме вытянутой капли. Не жалея средств, экстравагантный граф Раверно построил в широкой части острова дворец в неоготическом стиле из белого и розового камня. Со своими высокими арками и каменными орнаментами он должен был смотреться нелепо на поросшем лесом острове посреди озера, но почему-то, напротив, стал его украшением. Судя по тому, что Романо знал о графе, это, скорее всего, было случайностью.

Если палаццо был эффектным зрелищем, то сад был настоящим райским уголком. По мере удаления от дворца симметричные клумбы сужались, уступая место каменистым террасам, имитирующим горные склоны, и естественной растительности.

Разве, имея такую красоту, можно было оставаться в четырех стенах? Романо покинул веранду и пошел в глубь сада по тенистой тропинке. Немного постояв у водопада в рокарии, Романо продолжил свой путь. Он не планировал маршрут. Ноги сами несли его. Вскоре он оказался в самой низкой части острова. Здесь было настоящее торжество зелени. Все, начиная от ярких сочных листьев тропических растений и блестящих, словно покрытых воском, темных лиан плюща до ковров мягкого мха на стенах грота, было зеленого цвета.

Одним словом, этот романтический остров был прекрасным местом для свадьбы.

Не его свадьбы, разумеется. При этой мысли Романо улыбнулся. Он сомневался, что наступит день, когда он будет готов посвятить себя навсегда одной-единственной женщине.

На один-два месяца, возможно.

Вздохнув, Романо направился вверх по каменистым террасам к дому. Те дни, когда этот остров был игровой площадкой для богатых бездельников, остались в далеком прошлом. Ему было нужно работать.