Мария Барская: Ищу идеального мужчину

— Я-то при чем? — Смысл ее слов не сразу дошел до меня.

— А при том, что работает девка над будущим. Чтобы всю оставшуюся жизнь копейки не считать. Ты, Вера, вот что. Раз ей он не нужен, узнай, вдруг телефончик завалялся? Я не откажусь.

— Почем ты знаешь, может, у него и денег особых нет, — вмешалась Олечка.

— Я теперь уже на любого согласна, лишь бы мужик, а тем более симпатичный.

— А я с таким, как этот Родион, и без денег соглашусь, — мечтательно закатила глаза Олечка.

Слушать их мне было неприятно! Они всерьез делили Родиона, обсуждая его, словно неодушевленный предмет! И, самое для меня противное, они вожделели его!

И надо же было такому случиться! В тот самый день, когда состоялся этот разговор, выхожу я из магазина, и первый, кого вижу… Родион! С букетом точно таких же тюльпанов, как в прошлый раз.

Олечка, выходившая следом за мной, тоже его увидела и громко ойкнула у меня за спиной.

А затем послышался Нинкин голос:

— О-о, пришел через тещу мосты наводить.

После чего обе хором хихикнули и удалились, оставив меня один на один с Родионом. У меня коленки задрожали от волнения. Пакет с продуктами чуть не выпал из рук.

— Вера Павловна… — Голос у Родиона тоже дрожал. — Я все-таки… вот… подумал… Нам с вами вроде бы надо до конца объясниться.

— Пойдемте отсюда, — быстро проговорила я.

Борис, охранник супермаркета, куривший на крыльце, с большим интересом прислушивался к нашему разговору и беззастенчиво пристально разглядывал Родиона. Не хватало еще, чтобы моя личная жизнь превратилась в предмет обсуждения на работе.

— Да. Да, конечно. Вот моя машина.

— Нет, в кафе я больше не поеду, — решительно возразила я. — Пойдемте. Тут совсем недалеко дворик есть. Пустынный и тихий. Сможем спокойно поговорить.

Он покорно шел рядом со мной. Душа моя ликовала. Он вернулся! Не смог от меня отказаться! Не получилось забыть! То есть я не просто ему нравлюсь, а очень нравлюсь! А ведь он меня совсем не знает! И сцену я ему безобразную в кафе закатила! Простил! Пришел! И опять волнуется! Даже, по-моему, сильнее, чем тогда.

— Ой, совсем забыл! — спохватился вдруг он. — Это ведь вам. — Он протянул мне тюльпаны. — Вы тогда ушли и забыли.

— Тот же самый букет? — принимая цветы, пошутила я и тут же спохватилась — глупая, хамская шутка.

Родион дернулся, как от пощечины.

— Что вы, это свежие, — на полном серьезе забормотал он. — Те бы не дожили.

— Извините. Я пошутила. Не очень удачно. Очень красивые цветы.

— Вам правда понравились? — Он неуверенно улыбнулся. — А то я, знаете, как-то не очень в них разбираюсь.

— Цветы необыкновенные.

— Я рад.

Мы одновременно опустились на ту самую лавочку, где я недавно так долго и горько размышляла.

Родион сел, и его словно выключили. Смотрел на меня и молчал. Ну вот. История повторяется. Что ж, попытаюсь ему помочь.

— Вы хотели мне что-то сказать.

— Я? Да.

Снова настала длительная пауза. Видимо, придется говорить мне.

— Родион Александрович.

— А?

— Я хотела извиниться перед вами за прошлый раз. Так что хорошо, что вы…

— Нет, это я хотел перед вами извиниться! — вдруг, словно проснувшись, быстро заговорил он. — Я не имел права так вас пугать. У вас же дочь! Я думал, вы знаете, а вы не знали. А я не подумал. Вот и…

На сем запас его красноречия иссяк, и он снова умолк, беспомощно и трогательно хлопая пушистыми светлыми ресницами.

— Мне Надя все рассказала, — вновь попыталась помочь я ему.

Вместо облегчения, на лице воцарился испуг.

— Что? Что она вам рассказала?

Я нервно рассмеялась.

— Ой, не пугайтесь же так! Надя мне честно призналась, что вы ее совершенно не волнуете, не интересуете и не нравитесь. И вообще, она влюблена в кого-то другого.

Мышцы его лица немного расслабились.

— А-а, — с облегчением, но без восторга протянул он.

Видимо, слова мои все же задели его мужское самолюбие. Что ж, я его понимаю. Совсем недавно сама оказалась в подобной ситуации. Только что мне дальше говорить Родиону? Предложить встречаться? Нелепо. Получится, будто я себя навязываю. Однако он молчит. Выходит, разговор окончен? Извинились друг перед другом и разошлись.

Но мне решительно не хотелось, чтобы он уходил.

— Роман… — начала я.

— Вера, — в унисон произнес он.

И мы оба дружно и испуганно замолчали.

— Вера Павловна, — на сей раз первым решил прервать паузу он. — Мне ужасно много нужно вам сказать.

И опять молчание.

«Говори же! Говори!» — внутренне молила я его.