Кэрол Маринелли - Моя красавица

Вот только они сейчас говорили не о свадебных платьях и не о Лавинии.

— Я совершенно уверен, что ты прекрасно справишься.

Кейт видела, как потемнели глаза Алекси. Он никогда не флиртовал с ней, тем более на работе. Она часто краснела из-за его распущенности, но никогда еще…

Встречая принцессу у входа в здании компании, она никак не могла сосредоточиться, все время возвращаясь мыслями к их разговору. С тем же успехом она могла послать Лавинию встречать гостей, потому что от нее самой сейчас было мало толку.

Вместе с принцессой и ее матерью Кейт вошла в святая святых Дома Коловски — в примерочную для будущих невест. Они прошли мимо целого ряда рулонов дивной шелковой ткани всех оттенков белого, кремового и розового тона, мимо огромных антикварных зеркал, которые стояли здесь не только для красоты: ожидающая невесту команда портных и стилистов могла благодаря им с разных ракурсов увидеть, как девушка держит себя, какая у нее походка и осанка. В этот момент и начиналось создание будущего шедевра.

Все клиенты Дома Коловски, желающие заказать платье, приходили сюда. Более того, клиентке Коловски необходимо было оставаться в Мельбурне еще несколько дней, чтобы выбрать дизайн платья, ткань, украшения, пройти несколько примерок, увидеть будущее платье, спроектированное на экране компьютера. Для подготовки невесты к свадьбе собиралась целая команда, и не только портные и дизайнеры, но и стилисты, парикмахеры, визажисты. Дом Коловски должен был быть уверен, что невеста, на которой будет платье их дизайна, станет самой красивой и ничто не испортит ее образ.

— Это удивительно, — прошептала принцесса, оглядываясь по сторонам.

Ее взгляд останавливался на выставленных за зеркальными дверцами украшениях, тиарах, туфельках и других аксессуарах, которые могли понадобиться невесте. А затем, как и каждая девушка, входившая в эту пещеру чудес, она, словно загипнотизированная, пошла к стоящим в центре манекенам со свадебными платьями.

— Это, я хочу вот это платье! — воскликнула она.

— Простите, но мы не создаем двух одинаковых платьев. Это платье принадлежит одной из невест Коловски.

— Но я хочу его, — нахмурилась принцесса, и ее мать повелительно кивнула, потому что на земле не было ничего, что не могла бы позволить себе эта семья.

По крайней мере, ничего, что нельзя было бы купить за деньги.

— Это платье сшито для какой-то другой девушки, когда мы будем создавать ваше платье, мы будем думать только о вас, о том, что подойдет именно вам.

В этот момент появилась команда портных и дизайнеров, желающих поприветствовать невесту и заняться делом. Кейт могла быть свободна, но задержалась еще на пару секунд, рассматривая стоящее в центре подиума подвенечное платье. Казалось, на свете нет ничего прекраснее.

Джорджи никогда не заворачивалась в простыню и не наматывала на голову полотенце, воображая себе невестой, зато Кейт в детстве часто это делала. Она обожала наряжаться, смотрела по телевизору все королевские свадьбы, мечтала о том, что когда-нибудь станет такой же красивой и пойдет к алтарю со своим собственным принцем. Но даже в своих самых сказочных мечтах она не представляла себе подобного платья.

Каждый раз, когда Кейт смотрела на него, оно казалось чуть-чуть другим — снежно-белым, золотистым, голубоватым, жемчужным. Тончайший шелк струился до самого пола. Его корсет и подол были расшиты сотнями крошечных бриллиантов, искрящихся в свете ламп.

В этом платье должны были выходить замуж невесты братьев Коловски и Анника, дочь Ивана и Нины.

Но каждый раз что-то препятствовало этому. Милли, жена Левандера, была готова одеть его на свадьбу, но в день церемонии она оставила его на манекене и сбежала вместе с женихом, чтобы через несколько часов выйти замуж в джинсах и рубашке в маленькой, никому не известной церкви. Свадьба второго сына Коловски, Йозефа, произошла через несколько недель после смерти Ивана, и они с его будущей женой Анной решили провести скромную церемонию, потому что все еще были в трауре, поэтому на невесте было светло-сиреневое платье, купленное в обычном свадебном салоне. Свадьба его сестры Анники происходила в больнице, у постели Алекси, чтобы он тоже смог принять участие в церемонии, и о волшебном платье опять никто не вспомнил.

Остался один лишь Алекси, убежденный холостяк, так что, возможно, сказочный наряд так и будет стоять здесь, на подиуме, запертый в холодном стеклянном колпаке.