Айрис Оллби - Незнакомый голос

Карие глаза метнули молнии, но никто так и не узнал, что собирался сказать Джордан, потому что Барбара предложила Дани поплавать. С криком восторга девочка убежала, уверенная в том, что взрослые сами решат, кому из них вести ее в замок. Барбаре даже пришлось бежать за ней, чтобы успеть, пока та не нырнула в холодную воду.

Тепло любви засветилось в глазах Уиллоу, но когда она повернулась к Джордану, ее взгляд был холодным.

— Очень мило с твоей стороны уйти с работы, чтобы провести утро с Дани.

В голосе звучала неприязнь, и по вспышке гнева в бархатных глазах она поняла, что Джордан услышал ее и ему это не понравилось! Он засунул руки в карманы брюк и, казалось, кипел от гнева.

— Как магазин? — неожиданно спросил он.

— Хорошо, — ответила она кратко, щурясь, как и он, от солнца и наблюдая за Дани, которая плескалась на мелководье.

— Некоторые мои друзья говорили, что делали там покупки, — сказал Джордан.

В изумлении Уиллоу неожиданно повернулась к нему: он впервые с интересом заговорил о ее работе.

— Они, наверное, сгорают от любопытства, чтобы поскорее увидеть, чем же занялась жена Расселла Стюарта, чтобы развлечься после развода, — усмехнулась она. — Будем надеяться, что они часто будут заходить в магазин.

Он нахмурился от ее подтрунивания над собой.

— Ты ошибаешься относительно их мотивов. Твои модели считаются самыми свежими и необыкновенно женственными.

— Да, — сказала она без нотки тщеславия. Каждая из ее моделей, особенно вечерние платья, подчеркивали мягкую, женственную сторону ее обладательницы, чего недоставало моде последних лет. — Но я встретила несколько друзей Симоны, и они интересовались не только одеждой!

— Ты просто вбила себе в голову, что друзья Симоны тебя не любят, — сказал он с плохо скрываемым нетерпением.

— Презирают, — жестко поправила она. — Дочь одного из собственных служащих Расселла посмела выйти замуж за Стюарта! — Она насмешливо покачала головой. — Они ожидали увидеть деревенскую девчонку, и я их не разочаровала!

Слова о «деревенской девчонке» были неправдой: она всегда жила в центре Лондона. Но в семнадцать лет, будучи школьницей, да еще беременной, она почувствовала себя очень неловко, когда Расселл привел ее в дом своих родителей и представил друзьям, которые должны были стать и ее друзьями тоже, поскольку она была его женой.

Но разве это могло случиться! Она дочь продавца, одежда которой сшита из откровенно дешевых тканей, хотя и по ее собственным оригинальным фасонам. Девочка, ничего не знавшая о привилегированной жизни, которую вели эти люди, их изысканных приемах и одежде от лучших модельеров. Но поведение их никак нельзя было назвать безукоризненным, и она не хотела быть на них похожа. Впрочем, Расселл и не настаивал, сразу дав понять, что она исключительно его собственность. Всем казалось чрезвычайно забавным, что Расселл по-настоящему влюблен в свою беременную девочку-невесту, хотя это и не стало модным, так как его друзья продолжали забавляться, как было принято в их кругу.

— Это ты нас презирала, — мрачно заметил Джордан, который тоже прекрасно помнил то время. — Задирала свой курносый нос перед избалованными богачами! Ну и каково быть одной из нас? — усмехнулся он.

Ее глаза сверкнули темно-зеленым пламенем.

— Я вовсе не избалована. И, уж конечно, не изысканна. Мне приходилось работать, и работать много, чтобы стать тем, кто я есть сегодня.

— Юрист Расселла после развода говорил совсем другое, — мрачно проговорил Джордан. — Расселл дал тебе все, о чем ты просила, и даже больше. Бедняга был по-прежнему в тебя влюблен, правда?

Уиллоу почувствовала, как бледнеет.

— Это не твое дело, — дрожащим голосом сказала она. — Не думаю, что мы достаточно близки, чтобы говорить о личной жизни.

Джордан подвинулся к ней и с каким-то пренебрежением посмотрел на нее.

— Твое замужество никогда не было твоим личным делом. Ты заранее решила обзавестись богатым мужем, — насмешливо сказал он.

— И забеременела, чтобы наверняка женить его на себе! — горячо поддержала она.

— Точно. Расселл никогда не встречал такой, как ты, — резанул он. — Сама невинность… маленькая гадюка!

Она с трудом сдержалась, чтобы не произнести ни слова в свою защиту, так как давно решила, что не скажет правды никому и никогда. И уж менее всего ей хотелось оправдываться перед этим холодным грубым человеком.

— Твои родители, должно быть, были счастливы, что ты отхватила такой кусок праздничного пирога, — без зазрения совести продолжал Джордан. — Я слышал, теперь твой отец начальник отдела сбыта, а не просто продавец.