Дорис Смит - Огонь ласкает

— Ничего страшного, — холодно ответила я и устало приготовилась записывать. Но я ошиблась. Через пару минут он на секунду прервался, чтобы спросить: «Я не очень быстро диктую?» — а потом продолжил — в два раза быстрее. Самое странное то, что, слушая краткие правильные предложения, я обнаружила, что мне нравится этот процесс. Он говорил ритмично, четко проговаривая «р». Наконец все закончилось.

— Извините, что так вышло. Завтра нам должны вернуть магнитофон.

— Ничего страшного, — повторила я и встала.

К.Ф. все еще сидел, положив одну широкую ладонь на стол.

— Ну, — непринужденно заговорил он, — как у вас сегодня дела?

— Могли быть и лучше, — угрюмо ответила я.

— Значит, нас уже двое, — неожиданно заявил К.Ф. — Какие у вас проблемы?

Что ж, сам напросился.

— Я не люблю, когда меня отмечают в четыре минуты девятого.

Его лицо осталось невозмутимым.

— Книга на третьем этаже была открыта до девяти семи или восьми.

— До девяти четырех, — сердито поправила я. Он вопросительно посмотрел на меня, а я с сочувствием глядела на него. Его волосы были такими гладкими и короткими, что только привлекали внимание к высокому широкому лбу и удлиненным щекам. Его нос явно имел намек на курносость, а лицо, хотя раньше я этого не замечала, было каким-то кривобоким.

— Если у меня сажа на носу или мышь бежит по рукаву, скажите мне сразу. — Прежде чем заговорить снова, он с интересом понаблюдал, как я заливаюсь краской. — Собственно говоря, сегодняшнее утро и для меня началось не лучшим образом. Если я ошибся со временем, прошу меня извинить. Попросите Мерфи принести мне книгу, и я все улажу.

Я едва справилась с участившимся дыханием.

— Мистер Фрейзер…

— Да? — Он открыл телефонную книгу.

— Чтобы быть честной по отношению к мистеру Руни… э… вчерашняя путаница, похоже, произошла по моей вине.

Мне стоило немалых трудов сказать это, но мои усилия не были оценены по достоинству; рука К.Ф. уже тянулась к телефонной трубке, теперь он поднял ее и начал набирать номер.

За обедом в ресторане для персонала на крыше здания Хэзел и Пег просветили меня насчет Олив. К.Ф., прицепившись к ухудшению качества ее работы за последние недели, предложил ей сходить к врачу, а когда кто-то доложил ему о ее последующем срыве в раздевалке, он отправил ее домой.

— Смотри, подруга, такое может случиться и с тобой! — взволнованно предупредила Пег, но умолкла, потому что в ресторан зашел сам К.Ф.

Я с беспокойством наблюдала, как он остановился у столика Брайана, но, к счастью, не было похоже, что на подходе очередная выволочка. Брайан ухмылялся, и К.Ф. тоже улыбался, хотя и не так широко и как-то болезненно.

В ресторане с двумя стеклянными стенами было достаточно солнечно, снаружи на террасе было почти так же жарко, как в Испании. Я ненадолго задумалась, облокотившись на балюстраду. Отсюда открывался прекрасный вид, но я едва замечала его. Разомлев, я сняла туфли и рабочий пиджак, свернула его в подушку и легла, растянувшись во весь рост, подложив руки под голову.

— Кон! — Это был голос Хэзел. Я открыла глаза и обнаружила, что Пег дергает меня за подол короткой юбки.

— Мисс Гибсон, можно вас на минуту? — Рядом стоял К.Ф., уже не улыбавшийся.

Он смотрел на меня так, словно это причиняло ему боль, но на его лице было странное выражение, которое вдруг заставило меня остро ощутить, что на мне безрукавка в обтяжку с V-образным вырезом в розовую и оранжевую полоску и оранжевая мини-юбка. В довершение всего большая рука протянула мне мои туфли.

— Не могли бы вы на минуту зайти внутрь?

В столовой руководства не было никого, кроме нас.

— Простите, что утащил вас подобным образом, но когда спуститесь, не могли бы вы позвонить вот по этому номеру. — Он протянул мне листок бумаги. — И назначьте мне встречу с мистером Порритом.

— Поррит? — повторила я, и он нетерпеливо произнес фамилию по буквам.

— На два тридцать, если можно, и скажите ему, что это на удаление.

— Удаление? — Теперь мне была ясна причина опухшей щеки и вымученной улыбки. — У вас болит зуб? — И тут же моя собственная челюсть отозвалась острой болью. — Как забавно.

Карие глаза неодобрительно посмотрели на меня.

— Очень забавно, — сухо подтвердил их владелец.

Вернувшись домой тем вечером, я обнаружила, что Линда моет окна в комнате родителей. Они все равно выглядели грязными, но я была тронута ее стараниями.

В холле я принюхалась и почувствовала, что чего-то не хватает.