Элеанор Фарнс - Замок для двоих

Сеньорита поняла их слишком хорошо. Венеция проехала под аркой одна и, как всегда, почувствовала большое удовольствие от верховой езды. Но когда вдалеке, в долине, увидала двух всадниц, скачущих галопом от деревни, не удивилась. Аннина и Люсия все-таки поехали встретиться с обольстительным юным Феликсом.

Венеция была очень озабочена, вернувшись в castillo. Она не забыла гнева дона Андре в прошлый раз, когда все, что сделала Аннина, — это несколько раз открыто встретилась с молодым человеком в деревне. Он считал, что Венеция должна была немедленно доложить ему.

Теперь же все было намного серьезнее. Аннина не только не сдержала обещания не видеться больше с молодым человеком, но обманула своих близких и монахинь. Их отношения достигли опасной стадии, если Феликс заговорил о побеге. Венеция знала, что не может дождаться, пока произойдет несчастье. Она должна действовать немедленно.

По мнению Венеции, планы Феликса вряд ли были невинными. Он мог рассчитывать, что, если убедит Аннину убежать с ним, а потом соблазнит ее, семья девушки даст согласие на их брак. Но он не знал дона Андре, который никогда не пойдет на это. Возможно, молодой человек видел себя обеспеченным до конца жизни, но в таком случае он совершал большую ошибку. Он не представлял себе, против чего идет, решив сразиться с сеньором Андре де Аревало Лоренто.

Венецию же пригласили из Англии главным образом для того, чтобы предотвращать подобного рода ситуации. Ей оставалось одно — сообщить все дону Андре.

Дон Андре отсутствовал весь день, но Венеция не особенно тревожилась до тех пор, пока Люсия оставалась с Анниной. Но вскоре приехали родители Люсии, чтобы пообедать с хозяевами, а потом забрать свою дочь, и Венеция знала, что откладывать больше нельзя.

Когда дон Андре проводил гостей и вернулся в зал, она ждала его.

— У вас есть несколько минут, дон Андре? Я хотела бы обсудить с вами кое-что важное.

— Конечно, — вежливо ответил он. — Проходите в мой кабинет, сеньорита.

Он усадил ее в красное кожаное кресло и занял место в кресле напротив.

— Так что же такое важное вы хотите мне сказать, Венеция?

— Я хочу поговорить об Аннине, сеньор.

— И что с ней?

— Она все еще думает, что влюблена, сеньор, и все еще встречается с тем молодым человеком — Феликсом Пересом.

Его черные брови тут же грозно сдвинулись, и смуглое лицо еще больше потемнело.

— Это она сама вам сказала?

— Нет, она мне ничего не говорила. И должна признаться, мне очень неприятно прийти к вам и рассказать то, что очень вас рассердит. Но я чувствую, что она в опасности, сеньор. Мне жаль девочку, потому что у нее это первая любовь и она не видит того, что…

— Пожалуйста, переходите к фактам. Мы можем принять детскую любовь Аннины как факт. Что вы знаете?

Венеция тяжело вздохнула и принялась рассказывать то, что знала. Аннина обещала не видеться больше с молодым человеком и, возможно, держала слово до тех пор, пока сам Феликс не приехал в монастырь и не увиделся с ней. Ей пришлось упомянуть о мотоцикле. Венеция предпочла бы умолчать об этом, но обман с деньгами, будто бы предназначавшимися на благотворительность, по ее мнению, был даже важнее, чем то, что Аннина продолжала встречаться с Феликсом. Но это была идея Люсии, а не Аннины, подчеркнула она.

— Фактически, — произнес дон Андре холодным, деловым тоном, — они встречались большую часть прошлого семестра.

— Боюсь, что да. Но могли проводить наедине очень мало времени.

— Надеюсь. И это продолжается сейчас?

— Да, сеньор. Разговор, который я невольно подслушала, не оставляет в этом сомнений. Перес даже предложил сбежать, хотя это могло быть шуткой. — При этих словах сеньор нахмурился еще сильнее, и Венеция поспешила добавить: — Я ни на минуту не могу себе представить, чтобы Аннина могла такое сделать. Но это заставило меня повидаться с вами как можно скорее.

— Я рад, что вы приняли такое решение, сеньорита. Это надо немедленно прекратить. Парень должен уехать, а за Анниной установят наблюдение.

— Кажется, он собирается уехать работать на побережье.

— По-моему, это недостаточно далеко. Он умный молодой человек, наглый, но привлекательный. Но он недостаточно умен, иначе бы знал, что Аннина не для него, а слабость характера рано или поздно приведет его к беде. Но я не хочу, чтобы он и на Аннину навлек беду… Очень хорошо, сеньорита, предоставьте остальное мне.

Она встала, чувствуя, что разговор окончен.