Алекс Стрейн - Проделки Купидона

— Посмотри… — он сунул ей в руки газету, — Дрейк не теряет даром времени, обольщая красоток. Мисс Невада… очень перспективная модель.

— Не понимаю, с какой стороны это касается меня…

Она всунула газету обратно в руки Алекса. Однако успела заметить, что на фотографии у Доминика усталый, почти болезненный вид, а статья была о каком-то благотворительном концерте. Впрочем, Доминик говорил ей в телефонном разговоре, что у него дела.

— …и чем вызвано ваше беспокойство. Мне не нравится, мистер Неймен, что вы опять взялись за свои игры…

— Значит, рыбка уже сорвалась с крючка?

— Не понимаю, что вы пытаетесь мне втолковать, но все ваши намеки мне абсолютно безразличны…

Алекс снова был холоден и враждебен, она сразу почувствовала это.

— Неужели ты сама отказала ему? Нашла рыбку покрупнее?

— Мои отношения с Домиником касаются только меня и его.

— Он не захотел жениться, а решил сделать тебя своей любовницей? В тот день, когда он разорвал твою одежду…

Эти слова настолько вывели ее из себя, что Анна не смогла сдержаться.

— К вашему сведению, как раз все было наоборот. Доминик предложил мне стать его женой, но я отказалась… — Она тут же испуганно прикрыла рот ладонью, поняв, что сболтнула лишнее.

Он расхохотался, глядя на нее едва ли не с презрением.

— Ты думаешь, я поверю в сказку о том, что Доминик Дрейк сделал тебе предложение, а ты отказала миллионеру, упустила свой шанс? Почему ты не можешь быть честной хотя бы раз?

Щеки ее вспыхнули, и со сжатыми кулаками она двинулась на него, прежде чем осознала комизм положения: он на голову выше ее, не говоря о массе и развороте плеч.

Он тут же отреагировал:

— Собираешься поколотить меня?

— Вроде того. — Она отступила, внутренне испугавшись своего порыва. Тщательно стерев с лица все эмоции, она с великолепно сыгранным равнодушием проронила: — Можете думать все, что вам заблагорассудится…

— Конечно, прекрасный ход. — Его тон был устало-снисходительным, словно он смертельно утомился от ее слов. Она отчетливо видела в его глазах недоверие. А потом он просто повернулся и ушел.

Окончание рабочего дня принесло ей некоторое облегчение. Впереди был уикенд, но еще одной проблемой оставалась назначенная встреча с Домиником. В субботу она встретилась с Энджи, а остаток дня провела с родителями, донельзя удивив этим своего отца. Анна осторожно повела разговор, пояснив, что и на этот раз традицию придется нарушить — у нее свидание. Эта причина показалась Клайду очень весомой. Он довольно часто намекал, что Анне пора обзавестись семьей, а его дом наполнить внуками. И как, скажите на милость, осуществить столь грандиозные планы, если его дочь помешана на работе и даже не ходит на свидания?! Однако Анне не удалось избежать вопросов матери, но она и с этой задачей справилась отменно, сказав, что с Домиником у них ничего не выйдет и они по взаимному согласию просто решили остаться друзьями. Ей пришлось придумать для Фрэнсис внятную причину своего отказа Доминику, не раскрывая его секрета. Фрэнсис была искренне огорчена, но сумела не показать этого.

В воскресенье Анна с самого утра была как на иголках и, чтобы хоть как-то скоротать время, посетила салон красоты. Пару часов она провела, думая, что ей надеть, и в итоге выбрала свой любимый брючный костюм, подходивший для любого случая.

Я слишком нервничаю, мне нужно успокоиться! К назначенному времени она уже мерила комнату шагами, так как спокойствие совершенно покинуло ее. В конце концов она решила не дожидаться, пока Доминик сообщит по домофону о своем прибытии, а спустилась в вестибюль.

Доминик как всегда был точен, но Анна медлила, почему-то боясь выходить на улицу, хотя он сразу заметил ее через стеклянные двери и остановился, не делая попыток приблизиться и словно давая ей шанс отступить. Они некоторое время стояли друг против друга, и их разделяло толстое стекло. Потом Анна сделала несколько шагов, преодолев это неимоверно огромное расстояние, и заметила, как напряжение отпустило плечи Доминика. Несмотря на это, выражение его лица сохраняло некоторую растерянность и напряжение, а в глазах застыла настороженность. Он молча открыл перед ней дверцу машины, и Анна безмолвно скользнула в салон.

Некоторое время они ехали молча, а потом Доминик заговорил. Анна тоже почувствовала желание сломать стену этого напряженного молчания, и они повели какой-то безличный разговор ни о чем. И все же, несмотря на эти отчаянные попытки хотя бы смягчить возникшее между ними отчуждение, Анна отчетливо понимала, что напряжение продолжает расти, приближаясь к критической отметке.