Джейн Портер: Южная страсть

— Откуда тебе это известно?

— Я был одним из тех агентов. — Лон прикрыл глаза, и боль отразилась на его лице. — Благодаря какому-то чуду я не погиб. Но я был свидетелем того кошмара. И я единственный оставшийся в живых человек, который в состоянии призвать Вальдеса к ответу и добиться судебного приговора.

— Так почему он не добрался до тебя раньше?

Напор исчез из голоса Софи. Она устала. Она утомлена и напугана. Лон намерен остаться.

— Я настоящий профессионал.

Лон старался быть веселым, сохранять непринужденные манеры, но Софи не смогла ответить ему улыбкой. Она только стояла и смотрела на него, всматривалась в него.

Сколько же все-таки в нем мужественности. Как ревниво он ее оберегает. И таким он был всегда. И не ей менять его. Ей остается одно: любить его. И молиться о том, чтобы он вернулся к ней целым и невредимым.

Она приподнялась на цыпочки, поцеловала его, положила руки ему на грудь и слегка оттолкнула.

— Удачи тебе.

— Надень какие-нибудь джинсы. Нам нужно спешить.

Софи достала из платяного шкафа джинсы и голубовато-лиловую кофточку. В отношении обуви выбор у нее был небогатый, и она натянула ботинки.

Когда она выходила из спальни, Лон взял ее за руку.

— Все будет хорошо.

Софи печально посмотрела на него.

— Не будет, если ты не вернешься домой, ко мне.

Не выпуская руки Софи, Лон провел ее по дому, и они вышли на улицу. Однако к реке они возвращаться не стали, а двинулись в противоположном направлении, к задворкам усадьбы. Джунгли словно давили на них со всех сторон, и за ними было непросто разглядеть устрашающий железный забор, окружавший имение по периметру.

Они приблизились к гаражу из бетона и стали, скрывавшемуся среди пальм и стволов бамбука. Софи успела заметить, что крыша гаража, тоже стальная, выкрашена в зеленый цвет.

Маскировка, подумала она, и у нее засосало под ложечкой. Она внезапно осознала, что все происходящее по-настоящему реально, и вытерла влажные ладони о ткань черных джинсов. Она действительно уезжает. Алонсо действительно остается.

Лон взъерошил ее волосы и заглянул в лицо.

— Софи, я бывал и в худших переделках.

При дневном свете его голубые глаза казались еще более пронзительными. Софи дотронулась до бледного шрама на его щеке.

— Откуда это у тебя?

Губы Лона изогнулись, глаза вспыхнули.

— Это у меня с той ночи, когда я положил брата Вальдеса.

Софи недоверчиво смотрела на него.

— Да какую же жизнь ты вел?

Он поднес ее пальцы к своим губам.

— Нелегкую, но зато я получил немыслимую награду. — Он улыбнулся, и будто ветер сдул налет грусти с его небесных глаз. — Моя награда — ты. И знай, я не соглашусь тебя потерять после всего, через что мы прошли.

Двери гаража раздвинулись, и громадная стальная крыша раскрылась. Все строение словно распустилось, как цветок. Глаза Софи расширились, когда перед ней предстал вертолет.

Лон подвел ее к дверце кабины. Лопасти винта уже вращались.

— Когда я тебя увижу? — умоляюще простонала Софи.

Он помог ей подняться в кабину.

— В Буэнос-Айресе.

Турок проверил, плотно ли закрыты дверцы, а Софи подалась к Лону и прокричала, стараясь перекрыть невыносимый шум:

— Не где, а когда?

— Верь в меня.

Лон отступил назад, и вертолет взмыл вертикально вверх.

— Я верю, — прошептала Софи и прильнула к стеклу, чтобы бросить на Лона последний взгляд.

Но вертолет стремительно набирал высоту. Земля была уже далеко внизу. Алонсо исчез; Софи могла видеть только зеленое море. Зеленая стальная крыша затворилась.

Турок дотронулся до ее руки.

— Пристегнитесь, — распорядился он.

Место Софи оказалось напротив места отца Переса. Пожилой священник наклонился к ней и погладил ее по руке.

— Необходимо верить, — произнес он.

Софи кивнула, и в глазах показались слезы.

Верить. Именно этим словом простился с ней Лон.

Вертолет начинал снижаться. Еще раз.

Полтора часа назад отец Перес высадился в Посадасе, к югу от водопада, после чего вертолет немедленно стал подниматься в воздух и полетел к побережью, в сторону Буэнос-Айреса.

Теперь же он быстро снижался. Нос машины опустился, и взгляду Софи открылась панорама огромного, многоязыкого города.

Вертолет совершил посадку на площадке в центре мегаполиса. Турок тут же вылез из кабины и заговорил с человеком, дожидавшимся снаружи.

Человек этот был одет во все черное: черная рубашка, широкие черные брюки, ремень и ботинки. Все это, а также скрещенные на груди руки и темные очки делали его похожим на самого дьявола.