Лора Брантуэйт - Под шепот океана

Он стиснул зубы. Худшая из женщин была его женой. Лучшая из женщин даже любовницей ему не захотела стать. Значит, заслужил…

Дженна думала, что больше никогда в жизни не сможет летать на самолетах. Она будет ездить в поездах, на автобусах, на машинах, плавать морем — но в самолет не сядет. Потому что нельзя возвращаться в место, где тебе было настолько плохо.

Она держалась молодцом — сказывались опыт и врожденная выдержка. Она улыбалась Моргану, была невозмутимо спокойна, разве что чуть бледнее обычного, читала газету (отдельно проследила, чтобы держать ее правильно, а не перевернутой) и ела курицу-гриль в больших количествах. Мелисса бы сказала, что последнее — это концентрированное самонаказание. Да, Дженне хотелось отравиться, броситься вниз головой с высоты птичьего полета, умереть от разрыва сердца и уехать в Африку с Корпусом мира. Одновременно. Ни одно из желаний не возобладало.

Человек, с которым она провела восхитительную ночь, сидел рядом — и был от нее далек как никогда. Наверное, нельзя о чем-то сожалеть больше, чем Дженна сожалела о своей слабости. Она так этого боялась, так этого хотела — а когда все произошло, она оказалась в десятки раз несчастнее себя прежней.

Лучше бы ей не знать, что Морган не только потрясающий, удивительный человек, но и лучший в мире любовник, благодаря которому можно весь этот самый мир с легкостью послать ко всем чертям.

Ему было не по себе, она видела это, чувствовала это — но ничем не могла ему помочь. У нее не было для него слов утешения.

Оставалось только попробовать играть в игру «все стало, как было».

Правда, недавний опыт показал, что играется ей плохо, как бездарной актрисе в глупой пьеске.

После нью-йоркской дождливо-серой весны Майами мог бы показаться солнечным раем, если бы у Дженны внутри не имел место собственный маленький ад.

Прямо из аэропорта Опа-Локка они поехали в офис. Там их встретили, как триумфаторов. Дженне даже выпала честь пить кофе, сваренный кем-то другим, а именно Кэтлин. После визита к главному Морган властью, данной ему трудовым законодательством, отпустил Дженну домой. Она была благодарна.

Дома лишь уплотнился слой пыли на мебели, да испортилась вода в вазе с цветами — вот и все изменения. Дженна расплакалась: у нее, можно сказать, вся жизнь перевернулась с ног на голову, а тут — все по-прежнему, что же за шутки такие?! Дженна попробовала ублажить расшалившиеся нервы ванной с ароматными маслами, но нервы были упрямы.

На автоответчике были сообщения от матери, которой Дженна как-то забыла в суете сообщить, что улетает, Мелиссы и Кэт. Кэт зашла в своих предположениях и двусмысленных шуточках дальше всех. Кажется, она позвонила Дженне в среду только потому, что ее посетило вдохновение. А вдохновение, как известно, со среды до воскресенья не удержишь. Отвечать не хотелось, равно как готовить ужин, убираться, смотреть телевизор… Дженна попробовала испытанный способ ухода от мира — забралась с «Поющими в терновнике» под плед на диван, но и это не помогло. Она ревела даже над самыми светлыми сценами. Дженна попробовала уснуть, но едва задремала, как разразился трелью телефон.

— Иди к черту, — посоветовала ему Дженна.

Он позвонил еще раз и еще. Включился автоответчик.

— Джен, ну сколько можно скрываться от главных доброжелателей? — Это была, конечно, Кэт. — Я знаю, мое шестое чувство подсказывает мне, что ты уже близко! Джен, с тобой все в порядке?!

Нет, Кэт, не все в порядке. Но, ты уж прости, это тебя не касается.

Дженна ярко представила себе, что будет, если Кэт узнает о ее связи с Морганом. В лучшем случае она потребует, чтобы Дженна подала на него в суд. За сексуальные домогательства в рамках рабочего мероприятия. В худшем — заявится в офис и будет ревностно отстаивать честь подруги… Нет уж, спасибо. Подожди еще немного, Кэт. Твоя подруга скоро придет в норму и позвонит тебе сама…

Может быть.

Утром Дженна проснулась и поняла, что этот день будет ничуть не лучше предыдущего. Все движения давались ей с трудом. Впервые в жизни ей не хотелось на работу, причем не хотелось страшно.

Тосты сгорели в тостере — так всегда бывает, когда не выспишься или опаздываешь. Из душа вода текла подозрительно тонкой струйкой. Дженна подумала, что возможно, пробежка вдоль берега спасет ее день, но на нее не оставалось времени. Безумно не хотелось наносить макияж. Дженна подумала, что, если она в порядке исключения ограничится одним слоем туши и помадой, ничего страшного не произойдет.