Ольга Аникеенко: Песня счастья

Я за час до начала вечера пришла в гримерку. Села перед фортепиано, распеваюсь. В дверь постучали.

— Войдите!

— Привет. Певунья!

— Стас! А ты что так рано?

— Оля, у нас в программе изменения.

— Что? Какие изменения? — я пораженно смотрела на Стаса.

— Я понимаю, мы никогда не меняли программу за час до концерта, но сейчас особый случай. В общем, ты сначала споешь свою песню. А потом посмотрим.

— Что значит, посмотрим? — возмутилась я. — Ты в своем уме?

— Оля. Не ругайся только. У нас будет импровизированный номер.

— Что за номер? — перебила я.

— Услышишь, узнаешь, — Стас развернулся, чтобы уйти, но потом вернулся в исходное положение. — И да, еще кое-что, — он протянул конверт, — Это тебе.

— Что это?

— Лежало под дверью, — я взяла конверт.

Стас пошел к двери.

— Подожди! Объясни, почему мы все меняем?

— Просьба сверху, — коротко сказал Стас и вышел за дверь.

Я осталась одна. Вскрыла конверт. Мне на руку выпала цепочка. Боже, не может быть. Я вспомнила подарок Димы. В конверте было пусто. Только она. Я вспомнила, как я ее сняла перед выступлением в клубе. Дима здесь. Он рядом. В моей памяти снова появился его образ. Все осталось как прежде, вот только я теперь не одна, и потому боль не чувствую. Я думала все прошло. И он дал о себе знать. Он все еще любит меня. А я его. Страшно осознавать этот факт, и быть одновременно несвободной, быть вместе с человеком, который любит тебя. Получается, я негласно его предаю. Я не должна. С этой мыслью я вышла на сцену в тот день. И по просьбе Стаса начала с моей первой и единственной песни.

Когда я пела, я искала глазами Диму, моего мужа. Вижу. Вот он! Его глаза сияют в свете прожекторов. Он показывает, что любит меня. Я пою дальше. А на душе ужасная режущая боль. Музыка кончилась. Я обернулась на Стаса, тот показал в правые кулисы. Я обернулась и чуть не уронила микрофон из рук.

Этого не может быть. Это он прислал мне эту цепочку, точнее подбросил под дверь. Как он здесь, откуда?

Заиграла знакомая музыка. Где-то я ее слышала. О нет! Эту песню я пела дуэтом на 4 курсе со Стасом. Откуда он узнал? Он был. Он все это время был рядом!

Проигрыш. Я повернулась в зал и увидела удивленные глаза Димы. Я показала, что сама не понимаю того, что происходит. Нужно было вступать, продолжать петь.

Припевом были следующие строки:

Я переделала конец. И я видела, что его это задело. Я допела. Я держалась из последних сил. На последнем аккорде я повернулась к Диме, допевающему последнюю строку, сделала шаг в сторону и прошла мимо. Стас доиграл последний аккорд и начал новую мелодию. Ребята его быстро подхватили. Я выбежала в коридор, надеясь скрыться от него. К чему обман, я пыталась убежать от себя.

Я вошла в зал. Около выхода стоял Дима.

— Оля, ты как? Отлично пела. Ты не говорила про него.

— Дима! Я сама не знала. Может, мы уедем отсюда? Лучше погуляем где-нибудь сами. Отпразднуем мой выпускной вдвоем.

— Муж и жена пришли в ресторан праздновать день выпуска. Это будет «весело», учитывая то, что ты собираешься убежать от разговора со своим бывшим кавалером.

— Дима, я не хочу этого разговора.

Дима лишь помотал головой.

— Дима, ты зачем меня мучаешь?

— ТЫ сама себя мучаешь. И ты это знаешь. Избавься от СВОИХ МУК сама. Я жду в машине.

Я поняла, что Дима прав, Дима как всегда прав. Я вышла в коридор. Пошла в сторону гримерки за вещами. Я открыла дверь, протянула руку, чтобы включить свет.

— А-а, — взвизгнула я.

— Прости. Я не хотел тебя пугать.

— Считай — простила, — я начала быстро собирать вещи.

— Я хочу поговорить.

— О чем, Дима? О чем?

— Обо мне.

— О тебе. Да, нет. Мы поговорим обо мне. Когда ты ушел тогда, оставив меня одну, когда ты уехал, мне было плохо. Я пыталась понять свою ошибку. Я винила всегда одну только себя. Ты же просто исчез из моей жизни на 3 года, а теперь появляешься и хочешь поговорить. Давай, говори, что ты на это все скажешь?

— Я знаю, что тебе было больно. Мне писал Стас. Я просил его о помощи тебе. Но он отказал. Он был другом больше для тебя, чем для меня. И только теперь, по прошествии трех лет, я вернулся.