Шеннон Уэверли: Неземная любовь

Она открыла стенной шкаф в прихожей и придирчиво обследовала его содержимое, пытаясь найти что-нибудь подходящее, дабы во всеоружии встретить сегодняшнюю непогоду. Из больницы им с Мими придется заехать к няньке за девятимесячной Бесс, а потом еще забрать обоих мальчишек Мими, проводящих время у друзей, — школьный автобус высаживает их в три часа дня, когда мать еще на работе.

Челсия неодобрительно покачала головой, стаскивая с вешалки зеленую пластиковую накидку от дождя в виде пончо. Если эти двое ведут такую деятельную жизнь, и у них совершенно нет свободного времени, то они просто не имели права заводить троих детей. Еще удивительно, как они все не стали неврастениками.

И, тем не менее, семья ее брата процветала — как дети, так и родители, и довольно часто Челсия ловила себя на мысли, что завидует им. Не то, чтобы она готова была уже остепениться и зажить нормальной жизнью, как все люди. Дело требовало от нее слишком много энергии. Ей хотелось, чтобы «Воздушные шары Беркшира» стали солидной, преуспевающей фирмой, прежде чем она вступит с кем-либо в серьезные отношения. Когда связываешь себя с другим человеком, важно быть самостоятельной и независимой. Ее мать никогда не работала — пока не овдовела, и потому после пережитой утраты ей пришлось особенно тяжело.

Обстоятельства, однако, складывались не лучшим образом, так что остепениться ей, видимо, не удастся до старости. Каждое пенни, которое она зарабатывала, должно было возвращаться в дело — на приобретение снаряжения, конторское оборудование, преобразование пристройки в рабочую мастерскую. А потом еще реклама, страховка, ремонт…

Она рассчитывала, что этот год принесет удачу и ее вложения начнут приносить ощутимую прибыль. Прошлый был настолько многообещающим, что она даже уволилась из магазина, где подрабатывала кассиршей. Но теперь на это мало надежды. Погода стоит отвратительная, а про финансы и говорить нечего.

Арендный договор сроком на один месяц положения не поправит, а только усугубит его. Ибо реальность такова, что она не является владелицей этого дома, где прожила последние шесть лет, занимаясь любимым делом. Ей не принадлежит пристройка, где она хранит и ремонтирует снаряжение. И лужайка, где стоит рекламный щит, и происходят запуски воздушных шаров, тоже не ее. Все, что составляет материальную основу ее жизни, взято напрокат, и, следовательно, распоряжаться этим может кто угодно, но только не она.

До сих пор ее взаимоотношения с мистером Локвудом доставляли ей одно удовольствие, а кроме того, были выгодны им обоим. Он не пользовался домом или лужайкой, в то время, как ей они были жизненно необходимы. Она все еще надеялась, что ее самые мрачные предчувствия необоснованны и что предполагаемые перемены их отношений не коснутся. Она не знала, удастся ли ей справиться с повышением арендной платы, если именно это он задумал, как она подозревала. Тогда ей снова придется сесть за кассу, а может, и устроиться, к кому-нибудь помогать по дому, хотя такая перспектива мало ее радовала. Что бы там ни было, она сумеет справиться с ситуацией. С тех пор как ее младшая сестренка, Джуди, вышла замуж и переехала, жизнь, пожалуй, текла слишком размеренно.

Челсия порылась в гардеробе в поисках подходящей обуви. Ее заранее бросало в дрожь при мысли об уличной слякоти, уже покрывшей землю слоем в дюйм толщиной. Единственное, что ей удалось обнаружить, — это бесформенные сапоги свекольного цвета, купленные под плащ, который она давно уже не носила. Брат считал, что ей присуще фамильное чувство независимости от диктата моды. Пока что при взгляде на свое отражение в зеркале ей оставалось только тяжко вздохнуть. Пончо делало ее похожей на шхуну, несущуюся на всех парусах, а сапоги напоминали деревянные колодки. Лицо без всяких признаков косметики обрамляли короткие завитки темных волос, разлетающихся в беспорядке — из-за мокрой погоды они совершенно не желали подчиняться гребешку. С чувством глубочайшего отвращения она натянула капюшон и направилась к двери.

Больница находилась в нескольких милях ниже по дороге в долину, на окраине городка. Челсия направила джип на стоянку позади здания, отыскала место для парковки и ринулась к входу, пряча лицо от пронизывающего ветра. Сапоги уже начали промокать. «Черт», — выругалась она, чувствуя озноб во всем теле. Перепрыгнув через лужу и с трудом удержав равновесие, она бегом поднялась по лестнице.

Добравшись до верхней ступеньки, она плечом толкнула тугую дверь и, с налету наскочив на кого-то в тускло освещенном тамбуре, пробормотала: «Извините, мне очень жаль». Капюшон сполз с головы, и влажные завитки рассыпались вокруг лица. «Ничего», — раздался в ответ приятный мужской голос.