Мэри Хеммил - Один поцелуй

Из комнаты напротив долетали приглушенные звуки: шум воды в ванной, глухой стук сброшенных на пол ботинок: одного, потом другого. Это Кон готовился ко сну. И против ее воли эти звуки стали обрастать плотью. Ей казалось, что она видит, как Кон раздевается, плюхается в постель с усталой улыбкой, мнет подушку, чтобы удобнее было лежать. И что она лежит рядом… Такого с ней не было уже давно. Но она не собиралась начинать все сначала.

С бешено бьющимся сердцем Сабина вскочила с кровати, набросила халат и босиком, чтобы не поднимать лишнего шума, выскользнула из комнаты. Возле лестницы тускло светил ночник. Кругом было тихо. Она спустилась в гостиную и включила телевизор. Чтобы побыстрее заснуть, ей нужен был какой-нибудь старый занудный фильм. Но показывали любимую ленту «Неприкаянные» с участием Кларка Гейбла и Мерилин Монро. Поддавшись соблазну, она свернулась калачиком на диване, подоткнула полы халата под ноги и, прижав к груди подушку, буквально прилипла к экрану.

В таком положении и застал ее Кон, когда минут через двадцать вошел в гостиную. По пути в кухню за еще одним куском шоколадного торта он услышал приглушенные звуки телевизора и заглянул в комнату, чтобы посмотреть, кто там сидит. При виде Сабины, со слезами на глазах, едва заметная улыбка скользнула по его лицу. Она явно получала удовольствие и от мелодрамы, и от собственных слез.

Ему бы следовало тихо повернуться и уйти. Но он был не в силах. Совершенно забыв о торте, ради которого спустился, Кон молча вошел в гостиную и присел на диван рядом с ней. Также молча достал из кармана платок и протянул ей.

Вздрогнув, Сабина уставилась на платок, словно на змею, готовую в любой момент броситься на нее.

— Ну, бери же, — сказал он, и с этими словами сам вложил платок ей в руку. — Не бойся. Он не кусается.

Сабина нерешительно взяла платок и спросила:

— Что ты здесь делаешь? Я думала, ты уже спишь.

Кон лукаво улыбнулся:

— Я тоже хотел тебя спросить о том же. Что случилось? Не можешь заснуть из-за меня?

— Слишком много о себе воображаешь, Ньюман, — фыркнула Сабина. — Может, это и удивит тебя, но в моих мыслях для тебя нет места.

Театральным жестом он приложил руку к сердцу, как бы признавая свое поражение.

— А мне показалось, что мое присутствие тебя волнует. Видать, ошибся.

— Вот тут ты абсолютно прав. Ты мне совершенно безразличен. А сейчас извини, мне пора идти спать.

— А как же фильм? — Его взгляд был сама невинность. Он положил руку ей на плечи и откинулся на спинку дивана, сделав вид, что всецело поглощен происходящим на экране.

Однако Сабину было трудно обмануть: она слишком хорошо его знала. Смотреть мелодраму Кон мог, разве что перегревшись на солнце.

Но, Бог мой, как приятно было ощущать тепло его руки. Хотелось прильнуть к нему, бесконечно вдыхать запах его тела, забыться в его объятиях и знать, что никто не обидит тебя, пока Кон рядом.

Кроме него самого.

Разве не обидно, что после десяти лет разлуки он, как ни в чем не бывало, садится рядом и как бы невзначай обнимает ее.

— Ты не изменился, Ньюман. По-прежнему пользуешься любой возможностью, чтобы облапать женщину. Пусти меня. Я хочу спать.

Кон не стал ее удерживать, лишь бросил вслед:

— Ну, давай беги, как испуганная девчонка. А я-то думал, что ты повзрослела.

Позднее Сабина говорила себе, что ей следовало проигнорировать его слова и просто уйти. Или, по крайней мере, взять себя в руки и не торопиться с ответом. Но нервы ее были на пределе, и она накинулась на него точно фурия:

— Не вешай мне лапшу на уши, Ньюман! Я знаю, чего ты хочешь, но ничегошеньки у тебя не выйдет! Я уже давно не ребенок. И запомни: ни тебя, ни кого другого я не боюсь. Я устала. У-ста-ла! Усек?

Гневная тирада, однако, оставила его равнодушным. Кон лишь усмехнулся и, развалившись на диване, протянул:

— Ты избегаешь меня, как только сюда приехала. Признайся, ты ко мне неравнодушна.

— Неравнодушна? Бог мой, и чего я с тобой разговариваю? Ты всегда был несносным и самодовольным…

— И на тебя это производило впечатление, — продолжил он. — Иначе ты не набрасывалась бы на меня, как разъяренная кошка.

Она окинула его презрительным взглядом, который привел бы в дрожь менее сильного человека. Но Кон даже глазом не моргнул. Ах, как бы ей хотелось вцепиться в него, растрясти, чтобы поколебать эту вечную самоуверенность. Не спуская с него глаз, она отчеканила:

— Мне наплевать на тебя, и я докажу это.