Кэрри Томас - Ангел ночи

— Как я успел заметить, у вас и до этого был не очень-то радужные отношения, — все с той же невозмутимостью произнес он. — Так куда мне вас отнести? Видимо, в гостиную? Только куртку и кроссовки целесообразно оставить здесь, они страшно грязные. Давайте помогу снять. — И он шагнул к ней.

Лора уставилась на него волчьим взглядом, борясь с желанием запустить в него телефонным аппаратом.

— Слушайте, мистер, убирайтесь немедленно из моего дома, иначе я сейчас кину в вас чем-нибудь тяжелым! — завизжала она.

— Судя по всему, здравомыслия от вас сейчас ждать так же бессмысленно, как и благодарности, — произнес мужчина, снова пожимая плечами: видимо, это был его излюбленный жест, — Ладно, счастливо оставаться. Надеюсь, ваша мать скоро придет и поможет вам добраться до кровати. Можете меня не провожать.

Лора проследила за ним, глазами: его невозмутимость бесила ее, как быка красная тряпка. После того как дверь захлопнулась, она еще долго сидела, вздрагивая от раздражения, и смотрела в одну точку, ощущая только боль в ноге, страшную усталость и отвращение ко всему окружающему. Наконец, обретя некоторое душевное равновесие, она еще раз посмотрела на входную дверь и вслух спросила:

— Интересно, зачем я так с ним разговаривала? Ведь на самом деле он не виноват даже в том, что я боюсь собак. — Она машинально взглянула на себя в большое зеркало, висевшее на стене напротив, и брови ее приподнялись. — Ну, здравствуй, пугало огородное, — сказала она и истерически расхохоталась.

Выглядела она действительно не лучшим образом: мокрые спутанные волосы, топорщащиеся от остатков лака, на лице царапины и подтеки грязи и косметики, а на джинсы и куртку просто страшно смотреть. Нужно срочно умыться и переодеться, пока не пришла мать. Кроме того, ее начало знобить: одежда была мокрой, хоть выжимай, а на улице прохладно. Лора задрала штанину и озабоченно осмотрела ногу. Щиколотка уже распухла, и ее действительно необходимо перевязать. Она вздохнула, сняла кроссовки, потом с трудом встала и, держась за стену, медленно запрыгала на одной ноге в сторону лестницы, ведущей наверх в ее комнату.

Больше всего на свете ей сейчас хотелось залезть в горячую воду и расслабиться.

После ванны, в которой она просидела почти час, Лоре стало несколько лучше. Она вытерлась, облачилась в уютный махровый халат, туго перевязала ногу эластичным бинтом, обнаружившимся в аптечке; высушила голову и вышла.

— Интересно, а где мама? — спросила она в пространство.

Поскольку на этот вопрос ответить было некому, Лора спустилась вниз и проковыляла на кухню, где по идее должна была быть какая-нибудь еда: в расчете на плотный ужин в компании коллег Алана она как-то уж очень легко пообедала. На холодильнике она обнаружила записку.

«Лора, Дебора пригласила меня в театр, так что вернусь не раньше одиннадцати.

Мама».

Это обстоятельство Лору немного порадовало. Теперь объяснять матери, почему она не поехала на злополучную вечеринку и почему хромает, ей не придется до завтрашнего утра. А к тому времени она хотя бы успеет постирать измазанную одежду. Она облегченно вздохнула, решив, что сначала разделается со стиркой, а потом выпьет чаю, посмотрит телевизор и ляжет спать, не дожидаясь прихода матери.

Лора положила джинсы и куртку в стиральную машину и включила ее, когда в дверь неожиданно позвонили. Она удивленно оглянулась в сторону коридора.

— Кого это, интересно, еще несет? — проворчала она себе под нос. В дверь снова позвонили, поэтому Лора, морщась, медленно заковыляла в прихожую. — Кто там? — спросила она.

— Вам цветы, — раздался незнакомый голос.

— Цветы? — переспросила она в недоумении.

Кто же мог послать ей цветы? На Алана это совершенно не похоже. Да нет, это явно не Алан, за ним такого не водится. Но кто, же еще это может быть? Какой-нибудь поклонник, о котором она и думать забыла?

— А вы не ошиблись? — спросила Лора, заглядывая в дверной глазок. За дверью она не увидела ничего, кроме очертаний большого букета. — На чье имя цветы?

— Извините, мисс, но здесь нет имени, только номер дома. Ведь это дом номер 19?.

— Ну да, — еще более озадаченно отозвалась Лора, все же отпирая дверь.

За порогом в уже сгустившихся сумерках стоял незнакомый мужчина с великолепным букетом чайных роз. Темный плащ, шляпа, немного сдвинутая на лоб, зонтик-трость — просто воплощение респектабельности. Тут человек, подняв голову, широко улыбнулся, и Лора мгновенно узнала его.