Тесса Рэдли: Секрет моей души

— Но ты никогда не узнаешь наверняка. Потому что Брэнд даже не сказал тебе, что собирается в Ирак.

Не в силах больше спорить с Гарри, Клеа выпрямилась:

— Я не собираюсь анализировать причины произошедшего.

Ее муж мертв. Убеждение Клеа, что он до сих пор где-то там — раненый, возможно, страдающий от потери памяти, ждущий, когда его найдут, — было ошибочным.

Но тогда все считали: она сошла с ума, продолжая надеяться. Свидетельств, что он мертв, становилось все больше. В пустыне нашли сгоревший остов взятого Брэндом напрокат автомобиля, а жители близлежащей деревни подтвердили, что захоронили обгоревшие останки мужчины и женщины в местной братской могиле.

Но Клеа требовала доказательств, что это был именно Брэнд, а не кто-либо еще. Ни тот факт, что никто ничего не слышал о нем с тех пор, как он пропал, ни то, что его банковские счета остались нетронутыми, не могли сокрушить ее надежды.

Но девять месяцев спустя, после нескольких лет теплящейся надежды, Клеа получила доказательство, которое ее ужаснуло.

Обручальное кольцо Брэнда. Снятое с одного из трупов одним из хоронивших и затем внезапно появившееся в лавке ростовщика на местном деревенском рынке.

Брэнд никогда бы не снял кольцо. Никогда!

Оставалось только посмотреть правде в глаза: Брэнд погиб в той автокатастрофе в пустыне. Он не вернется. Ее любимый муж мертв.

Клеа оставалось лишь завершить все формальности.

Суд рассмотрел то, что ее отец, детективы и юристы хладнокровно называли «фактами», и вынес решение, подтверждающее смерть Брэнда, а затем постановил выдать свидетельство о смерти.

В тот день, когда Клеа получила это свидетельство, ее сердце разбилось на мелкие осколки.

На глаза навернулись слезы, и хорошо знакомые черты лица Гарри превратились в расплывшееся пятно.

— Ну вот, я тебя расстроил. — Гарри стал выглядеть еще несчастнее. — Я не хотел…

— Дело не в тебе. — Клеа зажмурилась. Как она могла объяснить, что теперь каждая мелочь доводила ее до слез? Доктор сказал, это нормально, пройдет. — Дело во мне. Просто столько всего навалилось…

Эта фраза заставила Гарри поспешно сделать шаг назад.

Пригладив обшлаг его пиджака, Клеа слабо улыбнулась:

— Все в порядке. Обещаю, я не собираюсь выплакать все глаза.

Гарри быстро осмотрелся по сторонам, затем сказал игриво:

— Можешь плакаться мне в жилетку, когда пожелаешь.

В горле появился комок.

— Хватит с меня слез. Теперь я знаю — Брэнд мертв. Я знаю, что должна двигаться дальше. Все будет хорошо. — Если бы Клеа повторяла себе такие слова чаще, когда-нибудь она смогла бы поверить в это. Более того, Клеа добавила: — И теперь у меня есть ради чего жить.

— Клеа, если я тебе понадоблюсь…

Несмотря на смелое заявление, Гарри выглядел весьма встревоженным: она может расклеиться здесь, на виду у нью-йоркского высшего общества.

Клеа не смогла сдержать улыбки:

— Спасибо, Гарри. Ты лучший.

На лице Гарри отразилось облегчение.

— Для чего еще нужны друзья?

Брэнд остановился в фойе Музея античного искусства и осмотрелся. Все сильно изменилось с тех пор, как он был здесь последний раз…

Старомодную черно-белую плитку заменили блестящим белым мрамором. Впечатляющая изогнутая лестница, украшенная бронзовыми перилами, поднималась вверх на том месте, где когда-то были скрипучие деревянные ступеньки, покрытые потертым ковром горчичного цвета. Справа от лестницы стояла великолепная, увековеченная в бронзе богиня. По венку из кукурузы, который был на ней, Брэнд догадался: перед ним Инанна, древняя месопотамская богиня любви, плодородия и войны.

Темный старомодный холл превратился в изысканное место — именно такое, как Клеа нарисовала одним зимним вечером, когда они сидели дома возле камина. Брэнд слушал, а она делилась с ним своим видением того, как музей станет самой потрясающей коллекцией античных сокровищ в Нью-Йорке.

Почувствовав прилив гордости, Брэнд медленно двинулся вперед.

Его жена, несомненно, воплотила в жизнь то, о чем когда-то только мечтала. Музей больше не был старомодным пристанищем ученых и страстных любителей искусства. Теперь он превратился в процветающее место — такое, каким Клеа его себе и представляла.

У подножия лестницы официант в белом костюме разносил коктейли группе женщин в дизайнерских платьях и на высоких каблуках. В воздухе витал возбужденный шепот.

Брэнд внимательно осмотрел группу.

Клеа не было. Позади модниц он заметил группу мужчин. Облаченные в черные костюмы, они стояли под бронзовой статуей Инанны.