Рамон ринулся вниз, и Тина увидела, как его руки стиснули шею Тео. Она сдавленно вскрикнула, напрягая пересохшее горло, но этот невнятный хрип перекрыл пронзительный вопль — он прокатился по зарослям, спугнул дюжину птиц с насиженных мест и был подхвачен голосами невидимых обитателей джунглей. В конце концов молящий голос Инес дошел до сознания разгневанного сеньора.
— Рамон! Нет! Матерь Божья! Ты убьешь его!
Она бросилась к сеньору и начала барабанить по его спине, упрашивая отпустить Тео, чьи налитые кровью глаза явно свидетельствовали о том, что парню сейчас ой как несладко.
Тина с трудом поднялась на ноги, кое-как добрела до Рамона и просипела:
— Пожалуйста… О, пожалуйста, не надо!..
Колени у девушки подогнулись в тот момент, когда сеньор отпустил американца и повернул голову на звук ее голоса. С отчаянием Тина увидела удивление и упрек в его глазах, но она скорее готова была вызвать неудовольствие Рамона, чем допустить, чтобы он стал жертвой собственных неуправляемых страстей. На лице сеньора застыла гримаса сердитого недоумения.
— Ты просишь за Брэнстона? — осведомился Рамон. — После того, что он сделал, ты все еще что-то чувствуешь к этому?..
Тину побудило вступиться за негодяя не столько стремление спасти ему жизнь, сколько инстинктивное знание, подсказывавшее, что стоит признать, как она ненавидит и боится Тео, — и ярость сеньора может окончательно выйти из-под контроля.
— Это было недоразумение, — пробормотала девушка. — Пожалуйста, дайте ему уйти, я вас очень прошу!
Гнев Рамона поутих, но он все еще был взвинчен, а бледность проступала даже сквозь бронзовый загар. Тина видела, как он плотно стиснул зубы, как будто в душе его происходила ожесточенная борьба, и отвернулась, не в силах вынести обиду и презрение в его сверкающих глазах. На поле брани воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым прерывистым дыханием, потом сеньор щелкнул пальцами и пренебрежительно указал на Тео:
— Встать! — Когда тот с готовностью подчинился, сеньор жестко бросил: — Скажи спасибо сеньорите Доннелли, что уберегла тебя от самой страшной взбучки в твоей жизни. По ее просьбе я позволю тебе уйти, но обещаю: я лично присмотрю, чтобы тебя больше не взяли ни в одну экспедицию. А теперь, — зарычал он, будто сомневаясь, что сумеет и дальше удерживать гнев, — убирайся с глаз моих, пока я не доставил себе удовольствие передумать!
С необычайным для такого массивного тела проворством Брэнстон как тень растворился в темноте.
И тут на Тину нахлынула волна такого облегчения, что все мышцы ослабли, и девушка упала бы на землю как подкошенная, если бы не стремительно подхвативший ее сеньор. До Тины донеслось тихое проклятие, а потом он склонился к ее уху и требовательно зашептал:
— Скажи мне, что ошибался насчет твоих чувств, дитя солнца, и я сам отомщу за содеянное с тобой!
— Нет, вы не должны!
Этот полный ужаса вскрик выражал лишь мольбу, чтобы варварский гнев не вспыхнул в нем с новой силой. Демон, живущий в душе Рамона, укрощен, и Тина не хотела его вновь освободить. Ради него самого, а не ради Тео, этот безумный гнев следовало успокоить.
Девушка почувствовала, как Рамон вздрогнул. Голубые глаза впились в бледное лицо Тины, словно Рамон искал оправдание ее словам, не в силах сам себе поверить. От этого взгляда девушке хотелось вскрикнуть, он словно материализовался и буравил тело насквозь, причиняя нестерпимую боль, но она прикусила губу и надела непроницаемую бесстрастную маску, скрывая истинные чувства под безмолвной пыткой, и после нескольких затянувшихся до бесконечности секунд хватка ослабла. Рамон отступил, и контуры его фигуры тотчас расплылись перед затуманенными пеленой слез глазами. Тина вдруг почувствовала себя так, будто не он, а она удержала его от падения, и от сердца по всему телу разлилась такая нестерпимая боль, что, когда послышался голос Инес, девушка восприняла это с радостью освобождения.
— Рамон! — гневно потребовала его внимания Инес.
Когда сеньор повернулся и холодно взглянул на нее, долго скрываемые ревность и ненависть наконец нашли выход. Метнув бешено ядовитый взгляд на Тину, испанка с вызовом бросила сеньору:
— А знаешь, ты выставил себя полным идиотом, Рамон!
От внезапного и острого ощущения опасности Тина невольно напряглась.
— В самом деле? — Он гордо вскинул голову, без особой охоты вникая в смысл слов. — Каким образом и перед кем?
Инес почувствовала полное отсутствие интереса, и ее темные глаза вспыхнули злобой.
Читать дальше