Мирра Блайт: Воплощение счастья

— Ты имеешь в виду того, кто выше всех? — оживленно уточнила Уна, вглядываясь в спины удаляющихся мужчин.

— Да нет же! — Долли бросила на подругу удивленный взгляд. Как можно не узнать баскетболиста Неда Джейсона? — Выше нашего Неда я еще никого не видала! А вот справа от него — интересующая тебя персона!

— О-ох, — протянула Уна с легким разочарованием в голосе. — Все равно… Я и ему, скорее всего, достану макушкой лишь до диафрагмы.

Долли рассмеялась.

— Ты же сказала, что о новом инструкторе просили разузнать девочки!

— Ну да! — спохватилась Уна. — Я и плавать-то толком не умею… Значит, ты считаешь, что это и есть Николас Хоуп, приезда которого все здесь ожидали?

— Полагаю, что так.

— Ты-то с ним определенно познакомишься — ведь, кроме всего прочего, ты проводишь со своими пациентами занятия в бассейне.

— Да, некоторым из них это бывает полезно, — согласилась Долли.

Уна, казалось, была искренне поражена ее спокойствием.

— Долл, ты меня удивляешь! Как тебе удается оставаться безразличной ко всем здешним красавцам?

— Необходимо лишь почаще напоминать себе, что все мужчины одинаковы, — усмехнулась Долли.

Уна не скрывала восхищения молодыми, сильными и красивыми пациентами Центра, с которыми ей приходилось общаться по роду своей деятельности. Впрочем, ничего особенного в этом Долли не видела. Она прекрасно знала, что и у остальных массажисток непременно появлялись любимчики среди тех, кто попадал в их руки на массажном столе. Поэтому интерес сотрудниц «Жемчужины» к новому молодому коллеге был понятен Долли. По правде сказать, сама она тоже невольно обратила внимание на четкий профиль Николаса Хоупа, а так же на его стройную, как у всех пловцов, фигуру и широкие плечи. О Хоупе было известно лишь то, что его пригласили на место прежнего инструктора по плаванию, у которого возникли разногласия с руководством Центра, и что до этого он жил в Австралии, где тренировал профессиональных спортсменов.

Долли бросила взгляд на часы и взялась за вилку — обеденный перерыв скоро закончится, а она еще не успела поесть. Уна же, как ни странно, уже почти опустошила тарелку, хотя не переставала болтать на свою излюбленную тему — о мужчинах. Сейчас она переключилась на одного из музыкантов, игравших по вечерам в принадлежавшем «Жемчужине» ресторане, барабанщика Дена Коума. Почти все из тех, кто решил провести свободное время в оздоровительном центре, а это были практически здоровые люди, нуждавшиеся в развлечениях, предпочитали ужинать в «Шатольоне» — это название было дано ресторану в честь бессменно царившего там шеф-повара, специально приглашенного в свое время из Франции.

Посетителей привлекала в «Шатольон» не только отменная кухня и возможность продемонстрировать сногсшибательные вечерние туалеты, в ресторане можно было потанцевать и послушать музыку на любой вкус, от традиционного джаза до самых свежих рок-н-роллов. Особый восторг вызывали у знатоков виртуозные соло Дена Коума, с которыми он выступал иногда в конце музыкальной программы. Ден, казалось, тонул в бурном море им же самим извлекаемых из инструмента звуков. Лица его почти не было видно из-за рассыпающихся волос, и лишь уверенно мелькали над барабанами руки, прочерчивая воздух палочками, чтобы в следующее мгновение обрушить на слушателей каскад звуков. Неутомимо била в басовую «бочку» колотушка, приводимая в движение правой ногой Дена. Рот его при этом был открыт, как будто он отдавал всем присутствующим поток высвобождаемой энергии. Кончалось это взрывом аплодисментов публики, захваченной неистовым импровизационным порывом музыканта.

Ден по праву мог считать себя всеобщим любимцем, и именно о нем говорила сейчас Уна.

— Долл, мне хотелось бы узнать твое мнение о Дене. Как ты к нему относишься?

Долли пожала плечами.

— В общем неплохо, хотя мне не представилось случая познакомиться с ним поближе. Насколько я могу судить, он непосредственный и добродушный малый. Что же касается его музыкального таланта, о котором все твердят, то, по правде сказать, я в этом мало что смыслю, — призналась она. Уверена, ты должна знать Дена лучше меня, ведь он захаживает к тебе на массаж, — лукаво улыбнулась Долли.

Уна вздохнула.

— Денни уже давно нравится мне. — Она опустила глаза. — Только никак не пойму, что меня больше привлекает — он сам или его музыкальные импровизации. Когда я вижу его на сцене… — Уна подняла лицо, и в ее взгляде появилось мечтательное выражение, но она тут же взяла себя в руки. — Потому-то я и спросила, что ты думаешь о нем. Боюсь, что мое собственное мнение может оказаться необъективным.