Тина Лейтон - В поисках сокровища

— Подожди меня здесь, — почему-то шепотом сказала она и пошла в сторону трейлера.

Непроглядная темнота ночи успела смениться синими предрассветными сумерками. Гленн с тоскою смотрел ей вслед, словно боялся, что она не вернется. За время общения с Филиппой он открывал в ней все новые совершенства, и чувство, которое он еще не осмеливался назвать любовью, разгоралось в нем все жарче и уже помимо его воли прорывалось в ласковом звуке голоса, вспыхивало в устремленных на нее глазах.

Грузовик и трейлер стояли недалеко от заброшенной, поросшей травой дороги, по которой они приехали сюда. Гленну припомнился рассказ Кейджа, который он выслушал около полугода назад в баре спортивного клуба Кейптауна. Значит, по этой самой дороге и двигался тогда, в сорок третьем, немецкий конвой с драгоценным грузом? Оглядывая заросшие склоны гор, Гленн попытался восстановить картину происходящих здесь в тот день событий. Он не услышал, когда подошла Филиппа, и вздрогнул от ее прикосновения.

— О чем задумался? — спросила она.

— Пытался определить, где прятались партизаны, когда следили за немцами.

— Я этим вчера занималась, — призналась Филиппа. — Среди них был мой отец, — добавила она.

Голос ее звучал грустно, и Гленн пожалел, что завел этот разговор, который мог причинить рано осиротевшей девушке только боль.

— Война омерзительная штука. — Он думал обо всех погибших в тот день. — Жестокость порождает жестокость. Лучше всего, если о ней забудут навсегда. — Он перевел взгляд на тоненькую фигурку Филиппы, заметил в ее руках белый сверток и, резко сменив тон, весело спросил: — Что ты принесла?

— Два полотенца и мыло.

— Ты умница! — Гленн наклонился и неловко поцеловал ее в щеку. — Кроме тебя никто и не подумал, что после тоннеля мы будем похожи на чертей, выскочивших из преисподней.

Они направились в сторону ручья, где накануне брали воду. По дороге Филиппа незаметно дотронулась ладонью до горевшей щеки, в которую поцеловал ее Гленн. Под ногами зашуршала трава, и вскоре послышался шум водного потока, родившегося где-то в глубине горы и падавшего вниз по усыпанному камнями песчаному ложу.

— Хорошо бы сейчас искупаться, — мечтательно произнес Гленн. — Только ручей мелковат для купания.

— Искупаться можно, — неожиданно для себя возразила Филиппа и смутилась, вспомнив, что у нее нет купальника.

Но Гленн выжидательно смотрел на нее, и ей пришлось объяснить, что она имела в виду.

— Намыливаешься, а потом ложишься в ручей, быстрая вода чудесно смоет всю грязь вместе с мылом. Надо только держаться за какой-нибудь крупный камень, чтобы не унесло потоком.

— Прекрасная идея! — воодушевился Гленн. — Приступим к поискам подходящего камня. Пошли выше?

Филиппа замялась.

— Ты иди, а я умоюсь здесь. — Она протянула ему полотенце и мыло.

— Мыло одно? — с невинным видом спросил Гленн.

— Одно, — подтвердила Филиппа. — Но можно мыться по очереди, — поспешно добавила она.

— Хорошо, — согласился Гленн, взял у нее полотенце с мылом и пошел вверх по ручью. — Только ты никуда не отходи от ручья, вдруг меня снесет. Придется тебе ловить меня здесь.

Филиппа улыбнулась, удобно устроилась на траве и стала ждать. Думать о разлуке с Гленном очень не хотелось, но тоскливые мысли сами лезли в голову. Вся предыдущая жизнь до встречи с ним казалась ей теперь серой и неинтересной, возвращаться к ней все равно что замуровать себя в душном тоннеле. Впервые испытав волнение плоти при виде мужчины, она не знала, как без этого жить дальше, когда его не будет рядом. В душе ее зазвучали тихие перекликающиеся голоса, воскрешая трепетные желания давно забытых поколений, вновь и вновь нежданно-негаданно оживающие под всесильным дыханием первозданной жизни. Обхватив руками колени, Филиппа уткнулась в них лицом, но от брюк пахло пылью из тоннеля. Вспомнились оскаленные высохшие лица мертвецов, невольных охранников сокровищ…

Она содрогнулась и резко подняла голову, чтобы увидеть, как Гленн спускается вдоль ручья к ней. В жемчужно-сером свете, льющемся с небес, он показался ей похожим на ангела, если только ангелы когда-нибудь носили черные брюки и клетчатые рубашки с расстегнутым воротом. После мытья его волосы обрели свой естественный цвет выгоревшей соломы, лицо разрумянилось от холодной воды, голубые глаза сияли.

— Спасибо, что научила. У меня такое чувство, будто я заново родился, — радостно сообщил ей Гленн. — Теперь твоя очередь, пойдем я покажу тебе удобное место. Кстати, неплохо бы простирнуть твою одежду. За день она быстро высохнет на солнце.