Дмитрий Ребров - Мне не нужна любовь

— Вполне! — засмеялась Света. — О’кей, подруга, как пожелаешь, так и сделаем!

Приглашение Оксаны было как нельзя более кстати. Свете уже давно хотелось вытащить Андрея в какую-нибудь свою компанию (домашний обед у мамы — не в счет), но до сих пор не было подходящего случая. А тут совпало, как по заказу, — и Ксюхин день рождения, и завершение ремонта!

Андрей закончил его накануне, в пятницу. Вечером он встретил Свету не в измазанной побелкой и краской рабочей одежде, взмыленным и усталым, как обычно, а аккуратно одетым, умытым и причесанным. Он сиял, как надраенный самовар, радостно улыбаясь во весь рот, и в его руке подрагивала белыми лепестками огромная садовая ромашка.

— Что — все? — догадалась Света.

— Все! — кивнул Андрей. — Принимай работу, хозяйка! Как говорится, «Мы строили, строили и, наконец, построили!». Ура?

— Ура-а-а!!! — закричала Света и бросилась ему на шею.

Они вместе не спеша осмотрели «новостройки», при этом Света не уставала восхищаться блестящими результатами работы Андрея, а потом она веером выложила на стол перед ним обещанную сумму. Увидев деньги, Андрей смутился.

— Свет, я не могу их взять…

— Почему? — нахмурилась Света. Она так и предполагала, что с оплатой ремонта могут возникнуть проблемы.

— Ну… Мы с тобой в таких отношениях, что… — мялся Андрей.

— Вот что, дорогой мой, — сердито оборвала его Света, во-первых, ты эти деньга честно заработал, они твои, а во-вторых, ты подумал, в какое положение ты ставишь меня, отказываясь от них? Получается, что я заплатила за этот ремонт тем, что спала с тобой! Нет уж давай так: мухи — отдельно, котлеты — отдельно!

Андрей молчал, задумчиво глядя на рассыпанные перед ним купюры.

— Бери, бери, миллионер, — засмеялась вдруг Света и взъерошила ему волосы, — тебе завтра предстоят большие траты, как же ты без денег-то?

— Какие еще траты?

— Здрасьте! Мы приглашены на день рождения. Ты забыл?

— Ну и что?

— А то, что тебе нужен приличный костюм, сорочка, туфли… Или ты все это хранишь в своем бездонном бауле? — съехидничала Света.

— Ладно, убедила. — Андрей вздохнул и сгреб деньги со стола.

Половина субботы ушла на выбор «обмундирования» для Андрея и подарка для Ксюхи. Свете оказалось весьма трудно угодить, раз за разом она отправляла Андрея в примерочную с новым костюмом, заставляя того невольно ворчать. На самом деле ей просто нравилось все это — придирчиво оценивать каждый костюм, наблюдать, как он меняет Андрея, искать лучший вариант… Они обошли несколько магазинов, прежде чем купили все необходимое.

С подарком для именинницы, наоборот, никаких проблем не было — Света, не раздумывая, приобрела любимые Ксюхины духи «Органза». Оставалось только купить цветов — и они были готовы.

На их звонок дверь долго не открывали. Света усмехнулась про себя, вспомнив о сумасбродном плане подруги, и позвонила еще протяжно и настойчиво. Наконец замок щелкнул, и дверь распахнулась настежь.

— А-а-а… Ребята! — радостно закричала Оксана. — Милости прошу!

Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: Ксюха пьяна. И не просто пьяна, а пьяна отчаянно — так обычно напиваются либо с радости, либо с горя.

— Вот это номер… — растерялась Света. — Что с тобой, подруга? С чего это ты?..

— Гуляем, Светка! — с хмельной бесшабашностью махнула рукой та. — Гуляем — имеем право!

Света взглянула на пустую вешалку.

— А где Пол? — спросила она.

— Пол? Пол под ногами, где ж ему быть? — захохотала Оксана, крепко топнув для наглядности модной туфелькой.

— Не дури, где твой американец, я спрашиваю? Что случилось? — Света начала догадываться, отчего весь этот цирк.

— Ах, вот ты о ком… А я подумала: ты от счастья ног под собой… — Оксана внезапно оборвала себя на полуслове и, резко развернувшись, ушла в комнату.

Недоуменно переглядываясь, Света с Андреем разделись и прошли следом за ней.

Оксана с бокалом в руке сидела в кресле и не мигая смотрела прямо перед собой. В глазах ее стояли слезы. У Светы от жалости заныло сердце. Она села рядом с подругой, вынула из ее неподвижных рук бокал и взяла их в свои ладони.

— Ксюша…

Оксана повернула голову к ней, при этом две огромные слезы сорвались с ее ресниц и, скользнув по щекам, исчезли в оборках нарядной блузы.

— За что, Свет? За что?.. — прошептала она.

— Подожди реветь, успокойся! Что ты, в самом деле… Давай, рассказывай, что случилось?

— Что? — переспросила Оксана и, всхлипывая, стала рассказывать: — Накрыла я стол, нарядилась, накрасилась, как дура, сижу жду… он же должен был пораньше прийти, а тут… шесть — его нет, полседьмого — его нет… Я — давай звонить ему, а он… — Оксана замолчала, до боли закусив ярко накрашенную губу. Справившись с собой, она продолжила. — Хай, Ксю, кричит, хэппи бёздэй… А сам, чувствую, поддат, и крепко причем… Я ему: что же ты, я же жду… Нет, говорит, сорри, сейчас никак не могу, занят очень, а я слышу в трубке-то: шум у него стоит, звякает что-то, бабы какие-то ржут… Я говорю, как же так, мы ведь договорились, я готовилась… Нет, отвечает, импосибл, и вообще, получил, мол, новое задание от редакции и из Москвы сваливаю, так что ты, дарлинг, мне больше не звони, погуляли — и хватит!.. А самое обидное, Свет, — шептала Оксана, давясь слезами, — что я абсолютно точно знаю, что никуда он не едет, ему здесь еще полтора месяца ошиваться — я в корпункте его узнавала…