Никки Логан: Клятва у озера

— Ты был сердит. Расстроен, — уговаривала его Бел.

— Я вел себя как последний урод.

— Мы все не идеальны.

— Быть идеальным непросто.

— Ты был прав насчет Дрю. Он не был идеален, Флинн. Он совершил ошибки, очень много. Но Дрю умел учиться на них. — Бел обняла его. — Наверное, он был внимателен ко мне из-за того, что хотел компенсировать ваше отчуждение. Думаю, он жалел о том, как поступил с тобой. Со временем у вас все наладилось бы.

— Ты действительно веришь в это?

— Да.

Флинн набрал в легкие побольше свежего горного воздуха и сжал ее руку:

— Мне кажется, Золотой мальчик совершил по крайней мере одну непростительную ошибку.

— Какую?

— Он выбрал не ту сестру.

Бел не смела дышать, ощущая, как по всему ее телу теплой волной разливается робкая надежда. Взгляд Флинна стал еще мягче.

— Я должен быть ему за это благодарен, — пробормотал он. — За то, что Дрю помог тебе сберечь себя. Для встречи со мной. Бел, мне было очень хорошо рядом с тобой, и каждый день я сражался со своими чувствами. — Он спрятал ее ледяные руки под свой вязаный джемпер. — Я лег с тобой в постель, убеждая себя, что смогу получить твое тело и это не затронет мое сердце. Я ошибся. Твое лицо стало преследовать меня повсюду. Лишь твоя улыбка, твои поцелуи заставляют мое сердце биться. Я пытался убедить себя, что такая девушка, как ты, не может полюбить мужчину, подобного мне. Неудачника. Человека, который разрушил семью. Я был уверен, что, однажды проснувшись, ты поймешь, что притяжение, возникшее между нами, исчезло и ты связала свою жизнь с нелюбимым человеком.

— Никогда.

— Я верю тебе. Теперь.

— А притяжение никуда не исчезает. — Бел, прижавшись к нему, улыбнулась. — Мы оба это чувствуем.

Флинн смотрел на нее не отрываясь:

— Правда? Последние десять минут я не ощущаю тело ниже груди.

Бел никогда бы не поверила, если бы ей сказали, что сегодня она будет смеяться. Но смех вырвался из ее груди, растапливая ледяной воздух вокруг них. Флинн воспользовался удачным моментом и поймал ее смеющиеся губы, покрывая их жаркими поцелуями.

Она подалась навстречу:

— Я люблю тебя, Флинн. Но я не уверена, что мне хватит сил доказывать это постоянно.

— Ты и не должна ничего доказывать, просто будь самой собой.

Как же долго она мечтала о том, что кто-то полюбит ее такой, какая она есть.

— Более того, — продолжал Флинн, — это мне придется постоянно доказывать тебе, как сильно я люблю тебя.

Облегчение, счастье и страсть — все смешалось в одном порыве, когда их губы встретились. Они целовались так, словно делали это в первый раз. Так, словно не замерзли.

Но все же одна мысль мучила Бел.

— А как же твоя семья? Они не хотят, чтобы я оставалась здесь.

— Сегодня был день шокирующих откровений для всех. Они показали себя не в лучшем свете. Так же, как и я.

Флинн потерся замороженным носом о ее ледяной нос.

— Что ты делаешь? — спросила Бел.

— Это старинный брачный ритуал в Баньип-Рич. Теперь ты моя навсегда.

Ее дрожащие от холода губы растянулись в подобии улыбки.

— М-м-м… очень возбуждает.

Флинн посерьезнел:

— Ты — жена их сына и мать их внуков. Мы справимся — независимо от того, какое решение примут родители.

— А если они не простят меня?

— Тогда мы поселимся в другом месте.

— Я не хочу рушить твою семью, Флинн.

— Не ты делаешь это, а они. Кроме того, нам пора думать о своей собственной семье. Близнецы — нелегкий труд. Тем более что в их жилах течет кровь Брэдли.

— Они будут фантастическими мальчишками, — сказала Бел. — Они будут обожать и всегда защищать своих младших братьев и сестер.

— Еще дети… — протянул Флинн. — Сразу?

— Я просто мечтаю. Нам понадобится помощь на ферме. — Она поцеловала его в холодные губы. — А может, я ищу повод затащить тебя в постель. Уверена, ты с огромным удовольствием этим воспользуешься.

— После восьмидесяти семи ночей рыцарского поведения я готов к небольшому дебошу.

— Ты считал?

— Каждую минуту.

— Давай встанем, не то мы отморозим себе все, что нам скоро понадобится.

— Боже, конечно. К тому же в доме спят два мальчика, которые ждут маму.

Дверь дома распахнулась. На крыльце появилась Элис, держа в руках любимое одеяло Бел из альпаки.

В гостеприимных руках.

Во всепрощающих руках.

И в тот самый миг Бел поверила, что никакие трудности не страшны, пока рядом с ней находятся ее мужчина, их любимые дети и самая прозорливая бабушка на свете.