Алисон Робертс: Пойманная мечта

— Почему вы так на меня смотрите?

Белла подпрыгнула:

— Простите, я груба? Мне просто очень нравятся ваши волосы. Если бы такой цвет можно было закрыть в бутылку, вы бы заработали целое состояние.

— Они просто седые.

— О нет… — Белла отчаянно замотала головой. — Это настоящее серебро. И они мерцают. У меня были колготки для танцев как раз такого цвета, я их обожала.

Но леди Дороти снова погрузилась в молчание. Она сидела, откинувшись на подушки, и смотрела в пустоту. Белла ходила по палате, прибираясь. Боже, она не слишком впечатлит Салли, если ей удастся добиться всего лишь пренебрежительного комментария о цвете волос, в то время как она хотела подбодрить пациентку.

В огромной вазе со свежими цветами нужно было поменять воду. Белла, направившись к ней, зацепилась за ножку стула и что-то уронила.

Слава богу, мистер Доусон не видел ее неуклюжести. Она почти слышала его язвительное замечание о том, как это типично для нее.

Белла вздохнула и наклонилась, чтобы поднять ярко-розовый предмет. Почему вообще она волнуется о том, что этот напыщенный болван может о ней подумать? Она больше не собиралась работать медсестрой в операционной. Он на всю жизнь отвратил ее от этого.

Белла резко вдохнула, когда поняла, что держит в руках.

— О боже мой!

Это были толстые шерстяные спортивные штаны с широким эластичным поясом. Она с ужасом посмотрела на предмет одежды. Ее щеки покраснели, и она повернулась к женщине, лежавшей на кровати.

— Я прошу прощения, леди Дороти, — пробормотала она. — Должно быть, это ваши.

Во взгляде, обращенном к ней, сверкал настоящий лед.

— Они совершенно точно не мои.

— О, слава богу!

Леди Дороти продолжала смотреть на нее. Белла попыталась улыбнуться.

— Мне не следует этого говорить, потому что мой дедушка на самом деле убил бабушку, но знаете что?

Леди Дороти не отрывала от нее взгляд, но ее брови медленно ползли вверх.

— Что? — осторожно спросила она.

Белла понизила голос:

— Если бы она надела такие розовые штаны, это можно было считать мотивом. И если бы я была среди присяжных, а это стало бы уликой, то я бы точно сочла их смягчающим обстоятельством.

Наконец пожилая леди ожила. Ее губы растянулись в улыбке. Белла свернула ужасные штаны и положила их на стул.

— Если они не ваши, то что они здесь делают? Может, избавимся от них?

— Лучше не стоит, дорогая.

— Почему?

Леди Дороти устало вдохнула:

— Терапевт принесла их. Я должна их носить, потому что могу сама их надеть.

— Что? Она хочет вас заставить? Что не так с теми брюками, которые вы носите обычно? О… — Белла поморщилась. — Простите, я снова лезу не в свое дело. Возможно, вы вообще не носите брюки. Я представляю вас в красивых юбках и жакетах или в элегантных платьях.

— Я ношу брюки. Я была как раз в своих любимых, когда меня привезли сюда. Они висят в шкафу.

Белла открыла небольшой шкафчик и увидела пару серых брюк. Она взяла вешалку и посмотрела на них.

— Вы знаете, я не эксперт, но единственная проблема, которую я вижу, — это молния и пуговицы, но их легко можно заменить невидимой липучкой.

Леди Дороти снова внимательно смотрела на нее.

— А как их натягивать?

— Ну, вы можете пользоваться одной из таких палочек с крючком на конце. Врач показала вам предметы, которые помогают в повседневных делах?

— Она мне много чего показала.

Интонация свидетельствовала о том, что леди Дороти не прониклась увиденным.

— В любом случае, — добавила Белла осторожно, — возможно, двигательные способности восстановятся, когда пройдет воспаление. Если вы не так же глупы, как моя бабуля.

Леди Дороти моргнула:

— А при чем здесь ваша бабушка? Я думала, что ее убили.

— Это бабушка по папиной линии, и я никогда не была с ней знакома. Она — скелет в нашем семейном шкафу. А бабуля была маминой мамой, и она долго прожила с нами, когда больше не могла справляться самостоятельно. Я ее обожала.

— Вы сказали, что она была глупа.

Белла кивнула, радуясь, что смогла привлечь внимание леди Дороти. Она даже больше не казалась грустной.

— У нее была очень высокая лошадь. Мы всегда дразнили ее, что она слишком часто на нее взбирается.

— Не понимаю…

— Она очень критично относилась к тем людям, которые ей не нравились, особенно к докторам. Она не верила ни в какие таблетки. Когда ей поставили диагноз «ревматоидный артрит», ее врач сказала ей слезть с высокой лошади хотя бы один раз и сделать то, что ей велят, потому что болезнь совсем согнет ее, если она не будет пить обезболивающее и противовоспалительное и делать упражнения.