Кимберли Лэнг - Фактор страсти

Лорен шлепнула на ее стол большую коробку и сообщила:

— Тут кое-какие необычные послания, поступавшие в офис сенатора. Возможно, вам будет интересно просмотреть их.

— Хорошо.

— И позвольте мне уберечь вас от расстройства. Не смотрите туда.

— В коробку?

— Нет, я говорю о Брейди. Поверьте, там вас ждет только безумие и разочарование.

Эспин постаралась говорить безразлично:

— Почему вы так думаете?

— Я работаю на Брейди больше трех лет и постоянно вижу одно и то же. Все женщины, оказавшись около него, влюбляются, как девчонки.

— Кроме вас, конечно?

Лорен засмеялась.

— Я этого не говорила. Но свою работу я люблю больше. — Она в упор посмотрела на Эспин. — Брейди никогда не вступает в близкие отношения со служащими. Никогда. Даже если бы вы принадлежали к его типу женщин, он не стал бы завязывать роман с вами.

Эспин почувствовала, что у нее дрожит челюсть. Одно дело — предупреждение о поведении в офисе, и другое — причисление к некоему типу. Не тому типу, кажется.

Лорен подсластила пилюлю:

— Я не хочу вас обидеть, но Брейди не ловит рыбу в здешнем пруду. Вы же понимаете, что женщина, с которой он мог бы связать себя надолго, у нас не плавает.

Эспин задели слова Лорен, но в то же время она понимала, что та права. Брейди — наследник семьи Маршалл, а люди с голубой кровью, властью и деньгами держатся в своем кругу.

— Я ценю вашу любезность, но, поскольку я не гонюсь за выгодой, у меня не должно возникнуть проблем.

— Вы прекрасно выступили на пресс-конференции. У вас быстрая реакция, и вы умеете внушать доверие. Постарайтесь правильно разыграть свои карты, и после выборов вам предложат несколько выгодных мест. Не подводите себя.

— Тогда я лучше вернусь к работе.

Эспин потянулась за коробкой с почтой, показывая тем самым, что разговор окончен, а Лорен отправилась наблюдать за дежурившими у телефонов добровольцами.

Странно, почему многие, ну хорошо, некоторые, не сомневаются, что несколько недель работы на Маршалла заставят ее изменить жизнь.

Просто смехотворно!

Она должна стать протагонистом перемен, а не колесиком в политической машине. Но это был ее первый день на новой работе, и Эспин по-прежнему тревожилась, не совершает ли она предательство. Особенно если кто-то уверен, что она хочет делать карьеру. Может быть, она обманывала себя, когда, поддавшись очарованию Брейди, решила, что в этом есть смысл? Купила товар, потому что ей понравился продавец?

Эспин провела руками по лицу. Она не изменила своим моральным принципам, не предала своих убеждений. Даже ее родители признают, что перемен можно добиться многими способами. Она не обязана всегда стоять снаружи, у запертых ворот. Наверное, стоит войти в здание и сделать что-то изнутри. Если ей не понравится то, что будет происходить, она встанет и уйдет.

Но ей вроде бы начинало тут нравиться. И это Эспин в восторг не приводило.

Эспин быстро стала очень занятым человеком. В пятницу она знакомилась со служащими и добровольцами, ответила на несколько звонков репортеров и быстро усвоила краткий набор сведений о предвыборной кампании. Эспин оказалась более готовой к этой работе, чем ожидала. В конце концов, она была добровольцем всю свою жизнь и в этих вопросах разбиралась лучше постоянных сотрудников. Это было и утомительно, и познавательно.

Отдыха не предвиделось. Если не считать пары субботних часов, когда она помогла Марго в магазине, и очень неприятного разговора с Джекки. Эспин пришлось объяснять, почему она должна на некоторое время отойти от ИПЛ. В остальном выходные прошли в получении и сортировке электронных посланий.

Воскресным вечером Эспин боролась с усталостью с помощью чашки шоколада и музыки диско. Зазвонил телефон. Она выключила музыку, прыгнула на диванчик и ответила на звонок.

— Кажется, вы выдохлись, Эспин.

От этого голоса солидная доза адреналина немедленно оказалась у нее в крови. С тех пор как Лорен предупредила ее в четверг, она почти не виделась с Брейди. В пятницу вечером он забегал, но был Брейди-боссом и потому недоступным. Больше они не говорили так просто и спокойно, как в четверг днем.

В том, что он позвонил, было что-то необычное, хотя…

— Я… делаю упражнения. Для сердечной мышцы. А что случилось?

Слава богу, Брейди воздержался от комментариев.

— Сможете вы утром поехать со мной в Ричмонд?

Сердце пропустило один удар.

— Думаю, да. А зачем?