Пола Хейтон: Инстинкт охотника

— Роберт по-прежнему пьет?

Берт покачал головой.

— Бросил, так как отец наполовину сократил сумму, которую выдавал ему на расходы. Зато теперь ходят слухи, что он по-крупному играет на скачках и проводит время в какой-то сомнительной компании юных красоток. Но Филдстоун-старший старается вовлечь его в бизнес в надежде, что сын войдет во вкус. Западная сеть магазинов делается специально для него.

— Роберт еще молод, и если попадет в хорошие женские руки, то, мне кажется, все наладится, — проговорила Конни.

— Да, возможно. У каждого в жизни бывают тяжелые периоды, — заметил Гилберт, бросив на Констанцию беглый взгляд. — Как у вас, например, сегодня.

— Сегодня не такой уж плохой день, — возразила она. — Конечно, когда мороженое потекло по вашему пиджаку…

— Вы вели себя как ребенок.

— Ну, может быть, но…

— Никаких «но». Вы устроили форменное безобразие.

— Я растерялась, потому что задумалась, обиженно ответила Конни. — Вернее, задумалась, поэтому и растерялась… Совсем с вами запуталась! Тьфу!

— У вас что, тяжелые дни перед месячными? — подсказал Берт, видя, что она не может найти подходящего оправдания. — Но сейчас в аптеках, мне кажется, нетрудно подыскать какое-нибудь средство…

— Ничего подобного! А ваши слова — проявление мужского свинства и женоненавистничества! Впрочем, возможно, вы так разволновались тогда в лифте из-за того, что теряете мужскую силу? — язвительно спросила она, отвечая ударом на удар.

— А теперь кто из нас и чего ненавистник? Кроме того, мне всего тридцать пять.

— Не за горами сорок и все отсюда вытекающее, — парировала Конни с победным видом. — И я была не на службе.

— А когда вы на работе, вы мыслите трезво и всегда держите ситуацию под контролем?

Конни вздернула подбородок.

— Да. Именно так. Хотя вы об этом теперь не узнаете.

— Какая жалость, — протянул Берт и съехал с шоссе на тихую аллею. — Да, теперь я все-таки решил: поскольку все посторонние должны думать, что мы знаем друг друга давно, то пора перейти к более фамильярному обращению. Можешь называть меня «Берт». Это мое домашнее имя, — пояснил Барбер.

— О'кей, — улыбнулась Конни. — Будь уверен, моя фамильярность не вызовет ревности ни родителей, ни сына.

Аллея закончилась открытыми воротами, и машина очутилась в большом, вымощенном булыжником дворе, окруженном десятком аккуратных коттеджей с цветущими клумбами. Гилберт припарковал машину у одного из них.

— Папа! — послышался детский голосок, и Конни увидела малыша с длинными темными локонами, который выбежал им навстречу.

У мальчика были большие синие глаза, пухлые щечки. Он казался точной копией отца, только меньше и в более нежном исполнении. В белой рубашечке, вельветовом комбинезончике, такой же кепочке и ковбойских сапогах, он походил на маленького киногероя.

Конни вышла из машины с противоположной стороны, и когда она наконец приблизилась, мальчик разом перестал скакать и, стоя на одной ноге, начал рассматривать незнакомку. Взгляд ребенка стал жестким и подозрительным. Еще одна семейная черта, мрачно подумала Констанция.

— А вы кто? — требовательно спросил мальчуган.

— Это мисс Буш, — ответил за нее отец.

— Конни, — поправила она. — А ты, наверное, Эрик.

— Угу, — кивнув, подтвердил малыш.

Гилберт наклонился и подхватил сына на руки.

— Ты поцелуешь папу?

Настороженность исчезла с лица ребенка.

— Поцелую! Поцелую! — объявил он и начал энергично чмокать отца в щеки.

Глядя на эту сцену, Конни почувствовала, что у нее слегка сжалось сердце. Есть что-то внушающее жалость в мужчине, который в одиночку воспитывает ребенка, и, хотя Барбер был последним из ее знакомых, кого бы ей хотелось пожалеть, все же ей стало грустно.

Поцелуи закончились, Берт опустил сына на землю и жестом пригласил гостью в дом, на пороге которого появилась пожилая женщина в брючном костюме с вьющимися седыми волосами.

— Мне показалось, что ты приехал не один. Какой приятный сюрприз, — проговорила она слегка хрипловатым голосом и улыбнулась Конни. — Я — Ханна Барбер.

Улыбнувшись в ответ, девушка представилась. В отличие от сына и внука, Ханна светилась теплотой и дружелюбием.

— Заходите, — пригласила она и провела их в уютную гостиную. Там, в инвалидном кресле сидел пожилой человек с газетой в руках. — У нас гость, Гэс, — сказала Ханна.

— Это Констанция Буш, — представил девушку Гилберт. — Сегодня мы случайно встретились на улице. Я привез ее познакомиться с Эриком.