Дина Аллен: Точка невозврата

Глаза ее расширились от ужаса.

— Нет, это невозможно, — пробормотала она, попятившись. — У вас не может быть никакого шрама. У вас не было никакого шрама!

— К сожалению, я ношу эту отметину почти двадцать лет. А вот у Джеффри шрама нет.

— У Джеффри? — подняла голову Камилла.

— Да, у моего брата-близнеца.

Казалось, Грейсон говорил совершенно искренне, но она была не в силах поверить ему. Ведь если он говорит правду, значит…

— Вы лжете! Это ловкий трюк! Я вам не верю!

Как ни странно, Джеррод воспринял ее очередной выпад спокойно, даже покорно.

— К сожалению, на этот раз я вас понимаю, — сказал он и со вздохом достал из пиджака бумажник. — К счастью, у меня с собой есть паспорт. Он мог понадобиться во время свадебного путешествия.

Документ был выдан на имя Джеррода Грейсона, и с фотографии на Камиллу смотрело лицо со шрамом.

Она вопросительно подняла глаза, словно безмолвно говоря: паспорт — еще не доказательство. Грейсон усмехнулся и вынул из бумажника фотографию.

— Снимок был сделан пару лет назад. Думаю, он вас убедит.

На фотографии были изображены четверо людей, стоящие на солнечной лужайке возле большого дома. Семейная идиллия — мать, отец и двое сыновей, похожих как две капли воды, если бы не шрам на щеке одного из них.

Фотография выпала из рук Камиллы.

— Нас никто не мог различить, — пояснил Джеррод Грейсон, — и до сих пор путают. Если бы не отметина, которую он мне поставил… — Он аккуратно убрал снимок и паспорт в бумажник.

Камилла все еще не до конца осознала ужас открывшейся правды. Она сжала пальцами виски, пытаясь унять боль. Джеррод Грейсон с непроницаемым лицом наблюдал за ней.

— Так вы хотите сказать, что я…

— Обратились за помощью к моему брату, а не ко мне, — подтвердил он. — Джеффри всегда отличало своеобразное чувство юмора. Он не упускал возможности сделать мне гадость, и не раз прятался за мою спину.

— Господи! — вырвался из груди Камиллы страдальческий стон. — Что же я наделала?

— И что же вы наделали, мисс Уоррен? — ядовито спросил Джеррод.

Она побледнела и отвернулась.

— Откуда мне было знать? Я всегда считала, что это вы виноваты в смерти моего брата. Я ненавидела вас всей душой, — прошептала она, прижав руки к вискам.

— Ненавидели за то, что я отказался помочь Полу?

Она уронила голову на грудь.

— Да, именно поэтому… Я не помню подробностей. Все было как в тумане. Помню лишь, что вы мне отказали, и, кажется, в самой глумливой и оскорбительной форме. Все это время я мечтала о мести, и сегодня наконец осуществила ее. — Она судорожно выдохнула. — Выходит, я отомстила невинному человеку. — Собрав последние крупицы самообладания, она подняла голову: — Я думала, что знаю, кому предназначена эта месть. Разве могла я представить, что вас окажется двое… Если бы я знала…

Если бы… Нет ничего бессильнее сослагательного наклонения, в отчаянии подумала она.

— Вы полагаете, незнание оправдывает ваш поступок? — поинтересовался Джеррод.

Конечно же нет! — сказала она себе, но тут же вспомнила, что получила урок от одного из Грейсонов. Так за что же ей было после этого извиняться?

— Я не чувствую за собой никакой вины, — Камилла гордо вскинула голову. — И поступила так, как должна была поступить!

— И вас не смущает, что вы разрушили чье-то счастье? — жестко спросил он.

— А вашего брата не смущает, что по его милости умер четырнадцатилетний мальчик? — бросила она ему в лицо.

— Полагаю, что нет, — признался он после короткой паузы.

— Сможет ли кто-нибудь из вас вернуть мне Пола? Нет? Тогда о каком сожалении или раскаянии может идти речь? Нет, вы, Грейсоны, все заодно!

— Как бы то ни было, кто-то должен ответить за то, что случилось сегодня, — непреклонно сказал Джеррод. — И я полагаю, что это будете вы. Что вы намерены делать?

Камилла чувствовала, что поступает неправильно, но ее уже несло. Признать свою ошибку перед братом смертельного врага означало бы перечеркнуть все, ради чего она жила все эти годы.

— Что я намерена делать? — желчно спросила она. — Абсолютно ничего! Жить себе дальше и наслаждаться жизнью.

Он посмотрел на нее как на какое-то мерзкое насекомое.

— Но вы виноваты, мисс Уоррен! И виноваты, как минимум, перед двумя людьми!

— Я ничего и никому не должна! — презрительно парировала Камилла. — И вообще, вы, Грейсоны, заслужили, чтобы вас хорошенько проучили.

Джеррод резко выпрямился.

— Боюсь, вы недооцениваете меня, мисс Уоррен, разговаривая со мной в таком тоне. С сегодняшнего дня вы моя должница, а я привык взыскивать по долгам сполна, — сурово предупредил он.