Энн Хэмпсон: Любовь и месть

Девушка судорожно сглотнула, потому что еда застряла у нее в горле.

— Именно к этому выводу пришла и я, Чаритос, — выдавила она наконец. — Других причин, по которым муж мог задержаться в городе, нет.

— Когда он приедет?

— Дарос не сказал. Он попросил только не ждать его к ужину.

— И ты решила, что он ужинает в городе?

— Вряд ли он решит остаться голодным сегодня. — Внезапные слезы заволокли ее глаза, когда Антония взглянула на своего собеседника. — Он с ней, Чаритос, я знаю это.

Леонти молчал, и девушку осенило, что ее подавленное настроение заставляло гостя чувствовать себя лишним. И она поменяла тему разговора, попытавшись отбросить грусть и напустив на себя жизнерадостный вид.

Они выпили кофе в гостиной, а потом молодой человек откланялся. Не успел он отъехать, как Тони услышала звук приближающейся машины. Она кинула взгляд на часы. Дарос недолго пробыл с Оливией…

— Кто это уезжал? — Резкий голос ее мужа ворвался в мысли девушки.

Сердце Антонии учащенно билось, когда она ответила:

— Чаритос. Я… я пригласила его на ужин. Ты вернулся раньше, чем я ожидала.

Медленно мужчина надвигался на нее, угрюмый, высокий и грозный.

— Я просил тебя больше не встречаться с ним! — Гнев и обвинение, казалось, сквозили в каждом слове, и Тони гордо вздернула подбородок.

— Я перестану видеться с ним, когда ты перестанешь видеться с этой женщиной! — яростно возразила она.

— Женщиной?

— Я сама заметила тебя с ней в Родосе. И Леонти тоже видел тебя с ней! Так что если тебе можно приглашать свою пассию на ужин, то и мне тоже. Я буду встречаться с Чаритосом, смирись с этим! — На самом деле Антония не собиралась этого делать, но желание отыграться пересилило благоразумие. Оно также оказалось сильнее, чем осторожность. Глаза девушки метали молнии, когда она добавила: — Ты высокомерный диктатор, но я не боюсь тебя! Я буду поступать так, как мне нравится!

Муж подошел к ней вплотную и схватил за руки.

— Ты будешь делать то, что тебе велено, — прошипел Дарос сквозь зубы. — И я велю тебе — и больше повторять не буду — не встречаться с этим человеком. Проигнорируешь мой совет и…

— Совет! — презрительно выдохнула Антония.

— Тогда приказ. Если проигнорируешь его, то пожалеешь!

— Опять грубая сила? — Тони дрожала от ярости. Она с вызовом посмотрела в глаза мужчине и, сделав неожиданно резкое движение, рывком высвободилась из его хватки. — Мне плевать на твои угрозы!

— Ты напрашиваешься на неприятности. — Судовладелец прожигал жену взглядом, его лицо было багровым от гнева. — У меня возникает искушение поставить тебя туда, где ты и должна была находиться с самого начала, раз и навсегда!

— На место знающей, как нужно себя вести, греческой женщины? — Девушка смолкла и посмотрела на супруга, с некоторым опасением ожидая его реакции.

Но, к ее удивлению, мужчина лишь тихо сказал:

— Я давно догадался, что ты знаешь греческий.

Его гнев испарился, к изумлению Тони, однако тон Дароса оставался строгим, когда он поинтересовался:

— Значит, ты поняла все, о чем я говорил в доме дедушки?

— Если я знаю греческий, то, наверное, да, — призналась Антония, не видя смысла выкручиваться.

— Я не был уверен, насколько хорошо ты владеешь языком. — Судовладелец, казалось, находил ситуацию забавной.

Тони пребывала в замешательстве. Сердце девушки стучало с бешеной скоростью, потому что она все еще была зла; постепенно Антония начала успокаиваться.

— Очевидно, ты уловила смысл нашей беседы с Эвианией. — Дарос поглядел жене прямо в глаза. — Видишь ли, ты допустила один или два промаха, и я был бы полным идиотом, если бы не начал подозревать, что до какой-то степени ты понимаешь мой родной язык. Но… — Он покачал головой. — Мне жаль, что ты слышала все сказанное, — закончил Дарос, поразив девушку своим признанием.

— Разве твои слова не были искренними? Пэм утверждает, что ты не мог так думать.

— Ты рассказала Пэм? — прозвучал его резкий вопрос. — Твоей сестре обо всем известно?

— Пэм была со мной, когда я видела тебя в Родосе с твоей подружкой. — Слезы были готовы потоком вылиться наружу. Должно быть, это реакция, подумала Тони, злясь на себя из-за подобной слабости. — Я вынуждена была все ей рассказать.

Гнев супруга уже остыл, но эти новости произвели поистине отрезвляющий эффект. Греку явно не нравилось, что Пэм знала о его супружеской неверности, решила Тони. «Но на мое мнение ему наплевать!» Эта мысль высвободила едва сдерживаемые слезы, и девушка не стала даже утирать их.