Мария Барская - Ночной Купидон

Виталий, держа в руках телефон, опять захихикал:

— Ой, я сейчас до того нашу пресс-службу обрадую! Они ведь давно меня уговаривали себя попиарить. Убеждали: хоть придумайте что-нибудь про себя. Вот и пускай теперь наслаждаются.

— Если честно, я предпочла бы это сделать тихо.

— Я тоже, — заверил он. — Но сейчас наш единственный с тобой выход — сделать это не просто громко, а очень громко, чтобы стереть осадок от вчерашнего вечера. Да и друзья, родственники и знакомые столько уже ждут моей свадьбы, что не простят, если я зажму ее. В общем, придется тебе набраться мужества и потерпеть.

— Чего не сделаешь ради любимого! — воскликнула я. — Даже замуж за него публично выйдешь.

— Рад, что у тебя здоровое чувство юмора, — одобрил мою реакцию он. — Уверен, оно тебе еще очень пригодится в нашей, надеюсь, долгой семейной жизни.

— Какие мрачные предсказания.

— Совсем не мрачные. Я тебя таким образом деликатно готовлю к тому, что жизнь со мной может оказаться не очень простой, как-никак, я — публичный человек.

— Постараюсь справиться.

— Кто бы сомневался, только не я!

Пресс-служба, повизжав от восторга, принялась за работу, а мы с Виталием поехали к его маме.

Элеонора Карловна не завизжала, однако и в обморок не грохнулась. Короче, обошлись без скорой. Твердо глядя мне в глаза, она сказала:

— Теперь я за Виталия спокойна. — И, переведя взгляд на сына, добавила: — Наконец-то он понял, на ком надо жениться. Видно, дорос наконец. Теперь есть надежда дожить до внуков.

Тут мне стало ясно: не только моя жизнь с Виталием грозит быть непростой, но и отношения со свекровью, при всем ее одобрении моей кандидатуры, будут не без нюансов. Ну да к трудностям не привыкать. И мне не двадцать лет. В случае чего постою за себя, а когда надо, на компромиссы пойду. Жизнь и этому научила. И вообще, все это ерунда и мелочи, если любишь! А я люблю!

На работу, по совету Виталия и по здравому собственному размышлению, решила в тот день вообще не ходить. Позвонила, сказалась больной, материал о Лилите обещала написать и переправить по электронной почте.

Разговаривали со мной настороженно. Видно, информация о вчерашнем вечере дошла только неофициальная, и оргвыводов еще не делали. И впрямь, лучше мне отсидеться.

Виталий уехал к себе домой, потом — на работу, а я в состоянии полной эйфории попыталась заставить себя писать. Основную часть материала настрочила на автомате, а вот как дошла до себя, дело застопорилось. Писать, что из-за меня возник скандал или не писать? И если да, то как? Впрямую, с именами, или намеками? От первого лица, словно со стороны? Никогда с подобным не сталкивалась!

Гадала, гадала, в результате, отложила статью и отправилась в магазин. Вечером Виталия кормить надо!

Вернулась — оба телефона как с ума сошли. Надрывались один громче другого. Схватилась за городской. В мобильнике определитель. Могу после позвонить кому надо.

Естественно, Инесса из «Желтухи». Легка на помине!

— Настюшенька, — просюсюкала. — Прими мои самые горячие поздравления!

— С чем? — ошалела я.

— С грядущей свадьбой, естественно. Так за тебя рада! Уж как рада!

— Никак пресс-конференцию успели собрать?

— Нет, пока действуют конфиденциальные источники. Надеюсь застолбить эксклюзив по старой дружбе.

Тоже мне старая подруга! Тем не менее вежливо отвечаю:

— Извини, не могу. Эксклюзив уже своей газете обещала. Сама понимаешь, иначе неэтично.

— Но ты мне, между прочим, обязана. Я притормозила материал про вчерашний вечер.

— Спасибо тебе, конечно, огромное, но ведь не я тебя просила, а, насколько понимаю, конфиденциальный источник?

— В общем, да, — нехотя призналась она. — Но, может, все-таки эксклюзивчик?

— После свадьбы, — отрезала я.

— Честно? — аж задохнулась она от счастья.

— Честно. — Кто знает, хоть она и отвратительная баба, но вдруг еще понадобится. В одном мире варимся. А поссориться с ней я всегда успею.

— Еще один, последний вопросик, Настюшенька. Клянусь, не для печати.

— Давай.

— Саблина-то тогда в интервью врала… ну, насчет…

— Можешь не продолжать, — перебила я. — Абсолютная чушь и клевета!

— Я тогда и сама так решила, — вздохнула Инесса.

А я подумала: «Похоже, этим ужасным вопросом меня теперь будут мучить до конца жизни! Придется все-таки дать интервью для «Желтухи»».

Телефон звонил не переставая. Все знакомые журналисты жаждали поговорить со мной, кто по поводу фокстротного побоища, а кто уже и по поводу замужества. Конфиденциальные источники работали на пределе возможностей. Потом пришел Виталий, и я решительно выключила оба телефона.