Мария Барская - Ночной Купидон

Нашла в интервью одно из самых ранних, где Ливанцев прямо заявляет, что холост. Мол не встретил еще такой девушки, которая готова терпеть его рядом с собой. Я тогда восприняла это как большое пижонство.

Видимо, стоит выйти на клуб выпускников. Наверняка сокурсникам Ливанцева про его женитьбу известно, Не может быть иначе. Не в вакууме ведь они с женой жили! У меня есть знакомые с факультета журналистики, но не его года выпуска. Вполне вероятно, сумею через них выйти на друзей Виталия. Завтра же этим займусь! Янку тоже озадачить? Нет, ее вмешивать не стану. Чересчур уж она настроена против Ливанцева. Обойдусь собственными силами. Только вот не забыть, вечером брюлики завезти. Может, еще у кого-нибудь одолжить? Если стану каждый день менять драгоценности, Татьяну инфаркт хватит. Впрочем, своей цели я уже добилась: одиночеству моему она теперь не сочувствует. Завидует. Смачно, от всей души. Теперь не знаю, что хуже. Давящая атмосфера зависти меня тоже не вдохновляет, тем более что к ней добавляется угрюмость Зоси. Теперь они меня обе ненавидят. Раньше тоже ненавидели, но по-другому — с чувством собственного превосходства. О господи! Какая тоска! Уйти, что ли, из этой «Воскресной недели»? Недавно мне предлагали место в аналогичном издании. С той же зарплатой. Я подумала и отказалась. Смысла нет, шило на мыло менять. Тут я уже вроде привыкла. Теперь вот даже жалею. Все-таки свежие лица. Хотя… Наверняка ведь опять окажусь в компании тех же Тань и Зось, только с другими именами. Уходить, так хоть с повышением. Но заманчивых предложений пока не поступает.

Мне стало совсем тоскливо. Носишься, носишься, стараешься, делаешь, а потом смотришь — оказывается, на самом деле стоишь на месте, и ничегошеньки в твоей жизни не меняется! У ровесников какие достижения. Кто в карьере преуспел, кто на семейном поприще: муж, жена, дети. Есть одна одноклассница, так она троих уже родила и говорит, что останавливаться на достигнутом не собирается. А я живу точно так же, как десять лет назад. Приблизительно та же работа, та же квартира, зарплата… Да раньше, пожалуй, даже больше зарабатывала, потому что еще в трех местах сотрудничала. Задор молодой не иссяк. Вовки тогда еще не было, а сейчас уже нет. Как была одна, так и осталась. Разве что опыта жизненного прибавилось, но, по мне, лучше бы его и не было, потому что он в основном отрицательный. Неужели и дальше так будет? Но это же ужас. Проснешься однажды и поймешь, что навсегда уже одна или в лучшем случае как Зинаида Васильевна, в обнимку с песиком! Мороз по коже! Я тоже хочу пожить как люди! И работа чтобы была интересная, а главное — чтобы было кого любить! Пусть сидит каждый день у меня на кухне и лопает мои грибы!

Мои душевные терзания прервал звонок телефона, и я услышала в трубке голос Виталия:

— Настя, простите, что не смог сразу поговорить! Перед завтрашним эфиром такая запарка!

— Да я понимаю, ничего страшного. — Звонок его меня очень обрадовал.

— Моя компенсация вас устроила?

— Даже очень. В следующий раз, пожалуй, кину вам под ноги еще что-нибудь старенькое, требующее замены.

— Согласен! — в тон мне откликнулся он и хохотнул. — Только, боюсь, если, например, холодильник, у меня сил не хватит его раздавить.

— В чем проблема. Его можно не давить, а в окно выкинуть, я вам даже помогу. Но, к сожалению, холодильник у меня совсем новый.

— Тогда займемся телевизором. Они хорошо из окна падают. Шума много, соседям, так сказать, радость. Причем, предлагаю заранее, сперва привезти новый, а уж после разобраться со старым!

Интересно, это намек? Для выяснения я решила прозондировать почву:

— Виталий, значит, я могу надеяться на продолжение интервью?

Створки раковины резко захлопнулись, и моллюск снова укрылся в своем убежище. И куда только девался игривый тон!

— Об интервью забудьте.

— Но почему?

— Не хочу!

— Виталий, обещаю не задавать вам… — замявшись, подыскивая наиболее деликатное выражение, я добавила: — Сложных для вас вопросов. Если хотите, обговорим заранее темы.

— Не хочу, — вновь отчеканил он.

— Давайте я вам вообще пришлю вопросы заранее, по Интернету, и вы отберете только те, которые вам нравятся, — пошла я на последний, отчаянный шаг.

— Для меня нет вопросов, которые мне нравятся или не нравятся. Просто я не хочу вам давать интервью.

— Но почему? Вы ведь обещали.

— А вы, я вижу, готовы на все ради такой ерунды, как интервью.

— Это моя работа!

— Вот и найдите для нее другой объект. На мне свет клином не сошелся.