Нинель Языкова: Фрейд, нежные лапки

Теперь же тетка взялась за романы. Она стала описывать жизнь своих друзей по своему сценарию. По своим законам и правилам. И её друзья зажили на страницах этих романов полноценной, яркой и красочной жизнью. Полной невероятных приключений, красивой любви и заветных желаний. Причем желания, наверное, были теткины. Но, произнесены они были главными героями её романов и голосами её подруг.

Тетка по своей натуре была женщиной веселой, жизнерадостной, обаятельной и с большим чувством юмора. Так что, герои её романов были остроумные, авантюрные, позитивные. Вызывали только чувство симпатии и положительные эмоции. Тетушка называла свои творения лекарством от хандры.

И действительно, взяв в руки её произведение, читатель вместе с героями уносился в мир приключений, любви и верности, дружбы и радости. В тот же миг забывались все неприятности, которые витали рядом, и старались сразу же накинуться на этого читателя, если он вдруг вздумает прервать своё чтение.

А жизнь тех друзей, которых тетушка так любовно описывала в своих произведениях, каким-то магическим способом менялась. Пусть и не по сюжету романа, но всё равно в лучшую сторону. Получалось, что тетка того не желая, меняла каким-то образом судьбу людей, с которых она писала свои собирательные образы.

И теперь, на Дни рождения, тетка торжественно дарила своему избраннику роман, в котором переписывала его жизнь набело. С нового листа.

Пошла неожиданная слава. Сначала среди друзей, потом среди знакомых. А теперь и среди незнакомых. Все ждали следующего её романа и гадали, о ком она напишет этот очередной шедевр.

Тетушка открыла личный сайт в Интернете. Назвала его «Литературной страничкой», и стала помещать на нем свои стихи и романы теперь уже и для широкой публики. О ней заговорили. Она приобрела известность не только в своем родном городе, но и далеко за его пределами, так как жизнь закинула её друзей и в Америку, и в Израиль, и в Португалию. А о России и говорить нечего. Там её почитателей было больше всего.

Вот такая была тетка. И на таком пике своей славы тетушка вызвала из Пскова к себе в Запорожье свою племянницу Кирюшу, как она её любовно называла.

— Деточка, — говорила она, — я тебя очень люблю. Поэтому, нечего тебе прозябать в твоем Пскове. Он хоть и областной город, но всё же такой крохотный. Будешь жить у меня в Запорожье. В огромном мегаполисе с миллионными жителями и миллионными возможностями.

Кира подумала, подумала, и согласилась. А почему бы и не рискнуть? Может быть там, в краю Запорожских казаков ей повезет больше, чем здесь, в краю Псковских кривичей? А вдруг, на острове Хортица, именно её ждет и никак не дождется мужественный и сильный казак с чубом за ухом и шашкой наголо?

Кира была мечтателем. Мечтателем в хорошем смысле этого слова. Так как папа и мама у неё были физиками, а не лириками, людьми, которые в жизни имели дело только с точными науками, их любимой дочке достался в наследство практицизм. Он и наложил свой отпечаток на Кирины мечты. Они были не воздушные и эфемерные, а земные и вполне ощущаемые. Их можно было потрогать руками, и, поднатужившись, даже осуществить.

О казаке она пока не думала, так как в её грандиозные проекты он ещё не вписывался. Ей хотелось строить свою карьеру, благо образования и амбиций для этого хватало. Поэтому, казак в красных шароварах маячил где-то далеко, далеко за горизонтом. И их алый цвет иногда, точечными импульсами, словно азбука Морзе, посылал ей радиограмму в виде ночных видений. Сигнализировал и напоминал о тех сильных и страстных чувствах, которые приходят в конечном итоге, даже если ты этого не хочешь и не ждешь. Но это было только ночью, во сне. И не больше.

Кира ехала к тетке, рисовала себе радужные планы, и по приезде сразу окунулась в их исполнение. К тому времени она уже закончила институт. Поступила в аспирантуру. Написала диссертацию на тему: «Личностные детерминанты психологической адаптации подростков к последствиям физической травмы». Блестяще её защитила. И прекрасным и дипломированным специалистом приехала к тетушке с целью покорить вершину своей карьеры, высоту которой сама же себе и определила.

Да. Жить было где. У тети была огромная трехкомнатная квартира в центре города, возле порта им. Ленина. Она называлась сталинской, так как была выстроена еще в тридцатые годы, и восстановлена после Второй мировой войны в пятидесятые.

Это была огромная коммуналка, которая со временем расквартировалась. И в итоге, досталась Кириной тёте. Большой квадратный коридор, три комнаты — две метров по двадцать, и одна четырнадцать, приличная десятиметровая кухня, раздельный санузел и вместительная кладовка. Да, ещё был балкон, смотревший вместе с кухней во двор, а окна двух других комнат взирали на порт и Днепр, который зимой выглядел, как серая шелковая лента из праздничного венка украинской панночки, а летом синяя или голубая в зависимости от погоды.