Кэрол Боголин: Игра в любовь

Впервые в жизни он был так расстроен. Женщина, играющая в мужской команде. Женщина — в его команде!

Женщина? Черт возьми, она выглядит сопливой девчонкой! Девчонкой лет двенадцати. Впрочем, по документам ей двадцать четыре…

Майкл прошел на кухню. Схватив со стола морковку, он надкусил ее и, миновав стойку из красного кирпича, вернулся в гостиную.

Проклятие, он потратил целый год на Ширли Темпл, на кудрявую тощую шатенку с приторной улыбочкой. Правда, она умела бегать — он научил ее этому. Майкл вспоминал о ее пробежках по внутреннему полю и о стремительных проникновениях в базы. Но она так и не научилась ловить мяч.

Майкл в задумчивости расхаживал по пустым комнатам, устланным белым ковровым покрытием.

Что же с ним произошло, почему он заслужил это? Будучи тренером «Сателлитов» последние три года, он отдавал игрокам все свои знания, весь свой опыт. Для чего? Чтобы подготовить их для выступлений в высшей лиге? Чтобы сделать из них кумиров болельщиков?

— Все это так, но кто постирает твою форму? — пробормотал Майкл, направляясь в сушилку, где висели на вешалках шорты и рубашки.

Склонившись над стиральной машиной, он стал ждать, когда она отключится.

Но что такое высшая лига? Спорт это или представление, шоу? Впрочем, он был не так уж плох в те годы. Да и сейчас он знает свое дело. Бейсбол был его жизнью. Его любовью. И поэтому помог ему выстоять, когда та женщина выставила его на посмешище. О Господи! Он искал ее понимания, а столкнулся с глупостью и притворством.

Робин выпрямилась и расправила плечи. О, как приятно скинуть с себя все эти ватные доспехи и размотать эластичный бинт, которым она обматывала грудь во время игры! Робин взглянула на лежавшие перед ней коробки и невольно застонала — не скоро еще она разберет свои вещи.

С трудом верилось, что еще сегодня утром она сидела в аудитории Алабамского университета и сдавала последний экзамен. После долгой дороги из Тускалусы в Битлвилл у нее едва хватило времени, чтобы переодеться и дойти до стадиона.

Было уже поздно, но Робин никак не могла успокоиться. Она играла в низшей лиге, на стадионе «Сателлитов», и Майкл Аллен Райан был тренером команды.

Невероятно! Отличный бросок!

Но сколько замечательных бросков на его счету!

Робин вытащила старую фотографию Майкла и приклеила ее к холодильнику. Майкл Райан был величайшим из игроков. И тот день, когда он закончил играть, стал не лучшим днем для бейсбола. «Талант от Бога». «Врожденный инстинкт»… Она хранила все статьи о нем. А в дни его оглушительной славы их было великое множество.

Она подолгу рассматривала молодого человека на фотографии. Выгоревшие на солнце светлые волосы и бронзовый загар. Мускулистые руки, сжимающие биту. Обворожительная улыбка, сводившая с ума поклонниц, и удивительные ярко-зеленые глаза, вспыхивавшие всякий раз, когда он выходил на поле. Но на этой фотографии был лишь намек на морщинки у глаз. Робин вздохнула, подумав о том, что сейчас морщинки стали заметнее. И глаза, пожалуй, утратили былой блеск. К тому же в уголках рта появились глубокие складки. И все же Майкл по-прежнему был неотразим.

Выключив свет на кухне, Робин побрела в комнаты. Прекрасная квартира — повсюду никель, стекло и картины. Такая обстановка не могла ей не нравиться. К тому же это была ее первая квартира, ее первый собственный дом.

Пять минут спустя уже лежа в постели, она вновь стала думать о Майкле. Жалел ли он о том, что закончил играть и теперь учит других? Его блестящая карьера прервалась из-за травмы колена. Может быть, именно из-за этой травмы весельчак-плейбой превратился в неулыбчивого замкнутого человека?

Она повернулась на другой бок и закрыла глаза. Нет, скорее всего он просто злится. Злится, потому что в его команде появилась женщина. Что ж, Майкл Райан, тебе придется повозиться с ней до конца сезона. Придется, даже если тебе очень этого не хочется.

Мысленно усмехнувшись, Робин успокоилась. Минуту спустя она уже крепко спала.

В зале было многолюдно и шумно. Робин тяжко вздохнула и заняла место рядом со Стэном Уоткинсом.

Журналисты были настроены довольно дружелюбно, но вспышки камер очень нервировали.

— О Господи, она ведь совсем девочка.

— Говорят, двадцать четыре…

— Двадцать четыре? Шутишь, приятель. Да она просто не имеет права находиться здесь.

Робин повернулась к фоторепортерам, чтобы они сделали снимки. Затем, приветствуя всех собравшихся, помахала бейсболкой и улыбнулась.