Дейзи Миллер: Весна среди зимы

День у Элси выдался долгим и утомительным. Она возвращалась домой совершенно без сил и, только свернув на подъездную аллею, почувствовала облегчение.

Элси любила этот дом — один из самых старых в Стивентоне. Его построил еще ее прадед, и с тех пор несколько поколений семьи жили здесь. Когда-то Прайсы являлись самым влиятельным и преуспевающим семейством в городе, к их мнению прислушивались, породниться с ними считалось большой честью. Но с тех пор как дом перешел во владение отца Элси, все изменилось.

Юджин Прайс привык считать себя состоятельным человеком, работать ради денег никогда не приходило ему в голову. Он был уверен, что солидного наследства хватит ему до конца жизни. Но как часто бывает в таких случаях, от наследства очень скоро ничего не осталось, дом обветшал, и семья едва сводила концы с концами.

Нельзя сказать, что Юджин Прайс ничего не предпринимал для того, чтобы исправить положение. Но погоня за быстрыми и легкими деньгами не приносила успеха. Все его начинания оказывались весьма сомнительного свойства, и всякий раз заканчивались крахом. В результате его организм не выдержал — с Юджином случился удар. И теперь Элси мучительно размышляла, как спасти семью от окончательного разорения.

Погруженная в невеселые мысли, она вошла в прихожую, и первое, что увидела, были цветы. Сердце тотчас кольнуло болезненное предчувствие: это не к добру!

Кремовые розы казались золотистыми в лучах заходящего солнца, проникавших сквозь высокие окна в прихожую. Что и говорить, цветы были просто роскошными. Любая женщина только бы порадовалась, получив такой изумительный букет.

Но Элси он напомнил о другом букете кремовых роз — том самом, что Берт швырнул ей под ноги в день их несостоявшегося бракосочетания. Ровно год назад…

Боже, сколько раз можно прокручивать в памяти одно-единственное слово?! — рассердилась на себя Элси. Иногда ей казалось, что все давным-давно забыто, что она наконец-то излечилась от душевной травмы. Но потом в ее сознании снова всплывал залитый солнцем алтарь, толпа нарядных гостей — и все начиналось сначала…

— Нет!

Короткое хлесткое слово. Обыкновенное слово. Вот только произнесено оно было тогда, когда его меньше всего ожидали услышать — в маленькой церквушке, во время венчания.

Всего одно слово. Но его оказалось достаточно, чтобы разрушить торжественную атмосферу дня. И день этот, который должен был стать самым счастливым в жизни Элси, обернулся для нее кошмаром.

Еще мгновение назад священник, совершавший обряд бракосочетания, с умильной улыбкой смотрел на пару влюбленных, решивших соединить свои судьбы. Еще мгновение назад зеленые глаза невесты искрились счастьем под кружевной фатой.

— И теперь вам предстоит подтвердить свое намерение стать мужем и женой перед Богом и людьми, — нараспев читал священник. — Берт Конрой…

При звуке своего имени жених расправил плечи и гордо вскинул голову, словно готовясь принять на себя ответственность за судьбу будущей супруги. Элси заметила, как напряглось его лицо, как плотно он сжал губы. Странно, но когда Элси это увидела, она вдруг совершенно успокоилась, и ее немного смущенная улыбка стала увереннее.

Она и представить себе не могла, что ее будущий муж — мужчина сильный и независимый — будет нервничать во время свадебной церемонии! Сердце Элси переполнилось нежностью к стоящему рядом с ней человеку. Она коснулась его руки, чтобы немного ободрить, и слегка удивилась, что Берт не накрыл ее руку своей, как делал обычно. Неужели он действительно так волнуется?

— Берт Конрой, берешь ли ты в жены Элси Прайс и готов ли ты…

Знакомые слова, столько раз слышанные на свадьбах подруг и друзей, теперь приобрели для нее особенное значение. Они прокатились гулким эхом под сводами маленькой средневековой церквушки и как будто зависли в воздухе, напоенном ароматом роз, украшавших алтарь.

Сердце Элси замерло. Сейчас совершится то, чего она так ждала! Еще одна-две секунды — и она уже официально станет женой Берта. Элси Прайс превратится в Элси Конрой.

— …пока смерть не разлучит вас…

Пока смерть не разлучит нас. Да, теперь она будет принадлежать Берту до конца дней своих! А он — ей…

Погруженная в свои мысли, Элси не сразу сообразила, что священник умолк.

Сейчас Берт должен был дать ответ. Но он молчал. И его молчание странно затягивалось. За это время уже можно было сделать глубокий вдох, чтобы унять вполне понятное волнение. Но секунды бежали, а Берт молчал. И все-таки даже тогда Элси еще не начала нервничать…