Кара Уилсон: Музыкальная шкатулка

Клер вздрогнула. Не от того, что тетка Бриджит была проституткой, а потому, что девочка воспринимала это, как должное. Она произнесла «шлюха» так же спокойно, как могла бы сказать «учительница».

— Чтобы зарабатывать на жизнь, Шон начал продавать наркотики и, наверное, стал пробовать их сам. Соседи позвонили людям, которые занимаются детьми. Они приехали и отправили брата в центр по реабилитации, а я попала в этот детский дом.

— И с тех пор ты здесь?

Бриджит хмуро кивнула.

— Шона, наверное, уже выпустили, потому, что ему сейчас восемнадцать. Я все жду, может, он придет и заберет меня отсюда. Или кто-нибудь удочерит меня. — Она снова посмотрела на Клер своими чистыми яркими глазами. — Когда я познакомилась с тобой, я начала мечтать, как было бы хорошо иметь родителей, похожих на вас с Ником.

Клер сжала тонкие руки девочки в своих. Она хотела найти нужные слова. Но все уже было сказано.

Клер устала, но это была приятная усталость — желанное утомление вместо нервного напряжения последних недель. Она с улыбкой посмотрела на Бриджит, сидящую рядом на переднем сиденье «мерседеса». Если бы она могла сделать что-нибудь для этой девочки. Сколько покинутых, брошенных детей на свете! Клер понимала, что один человек не может решить все проблемы в мире, но если каждый справится хотя бы с одной… Она дотянулась до руки Бриджит.

— Что мы будем делать сегодня вечером? Перекусим в каком-нибудь ресторанчике? Или возьмем домой пиццу, и посмотрим пару фильмов по видео?

— Я… я бы хотела пойти куда-нибудь, — смущенно призналась Бриджит.

Наверное, ей нечасто приходилось бывать вне детского дома, подумала Клер. Надо было раньше догадаться и брать ее к себе на выходные.

— Хорошо. Тогда выбирай, куда мы пойдем, — сказала Клер, сворачивая на улицу, где находился дом тети Сузанн.

Но Бриджит не слушала ее.

— Клер, посмотри… — Она указала пальцем.

Перед домом ее тети был припаркован серебристый «лотос». Сердце Клер едва не выпрыгнуло из груди. Радом с машиной стоял высокий темноволосый мужчина, которого она узнала бы всегда и везде.

Что он делает здесь?

— Это Ник! — радостно воскликнула Бриджит. Клер подъехала к дому и выключила мотор.

Девочка распахнула дверцу и бросилась к Нику.

— Привет, красавица, — сказал тот, обнимая ее, но в то же время пристально глядя на Клер поверх головы Бриджит.

— Здравствуй, — сказала Клер, внутренне вся сжавшись.

Она окинула его взглядом, пытаясь понять, зачем он приехал. Ник был одет просто: потертые джинсы, кремовый свитер, коричневая вельветовая куртка.

— Здравствуй, Клер.

Клер продолжала стоять в неловком молчании. Она не понимала, что ему нужно, и потому не знала, что сказать.

Выпустив девочку из объятий, Ник заговорил.

— Я приехал из детского дома. Там мне сказали, что Бриджит с тобой. — Взгляд серьезных глаз говорил, что Ник совсем не рад этому. — Бриджит, — обратился он к девочке, — зайди в дом, пожалуйста. Мне надо поговорить с Клер наедине.

Бриджит, вопросительно посмотрела на Ника, потом на Клер. Та ободряюще улыбнулась ей.

— Все в порядке. Иди. Я приду через минуту.

Девочка нахмурилась, но подчинилась. Когда за ней закрылась входная дверь, Ник повернулся к Клер:

— Что за игру с ней ты затеяла?

Клер удивилась.

— Какая игра? О чем ты?

— Ты никогда не брала Бриджит домой раньше, когда жила со мной. Ты что, пытаешься использовать ее в своих целях?

— О чем ты?! Неужели я когда-либо давала тебе повод думать, что могу использовать ребенка в каких бы то ни было целях? Что это тебе пришло в голову?

— Ты ведь тоже разыграла меня, как шахматную партию, разве не так?

Клер пристально посмотрела на мужа. Она понимала, что тот рассержен, что его гордость ущемлена. Но при чем здесь Бриджит? Девочка не должна страдать.

— Я думала только о Бриджит, когда просила разрешения взять ее, — спокойно сказала она. — Я была в детском доме во вторник и разговаривала с Бриджит. Знаешь, я сказала ей, что мы разошлись. Она расплакалась, когда узнала об этом. — Клер отвела взгляд. — Когда я спросила, почему она так расстроилась… Девочка сказала, что мечтала, что мы удочерим ее.

Ник побледнел.

Клер была безжалостна. Пусть ему тоже будет больно. Она уже не помнила, что собиралась щадить чувства мужа, не помнила, что хотела выглядеть в его глазах эгоисткой. Что хотела взять на себя тяжесть развода. Сейчас Клер чувствовала только одно: она страдает, Бриджит страдает, и он тоже должен разделить вину за те проблемы, которые они создали. В конце концов, это была именно идея Ника Каллахэна — брак по договору. Ужасная идея…