Айрис Оллби - Законная наследница

Энн часто появлялась у них за спиной. Роль главной распорядительницы ей явно удалась, поэтому столь неожиданным и стал вопрос, с которым она вдруг обратилась к Брюсу:

— Что-нибудь слышно о Вилли?

В первый момент он опешил.

— Ты хочешь его видеть?

— Нет, — нахмурилась Энн. — Просто не оказался бы он где-нибудь рядом, хотя вряд ли этот господин решится посмотреть мне или вам в лицо.

— Я слышал, брат купил билет на пароход и отбыл куда-то на юг.

— Искать очередную дуру вроде меня, — горько усмехнулась Энн. — Извините меня за бестактность. В такой день я не должна была бы напоминать вам свою не очень красивую историю.

Неловкость момента сгладил один из молодых людей, пригласивших Энн танцевать.

— Мне жалко бедняжку, — провожая «сестренку» глазами, сказала Пэгги. — Она долго еще не оправится от пережитого.

— Не волнуйся, жизнь и молодость возьмут свое, посмотри, как она эффектна, без жениха такая невеста не останется, — засмеялся Брюс и потянул Пэгги за руку. — По-моему, никто уже не заметит, если мы сбежим.

В спальню он нес ее на руках.

Ближе к вечеру приглашенные начали расходиться. Захлопали дверцы, заворчали моторы отъезжавших автомобилей. Гостиная, куда вошла провожавшая гостей Энн, напоминала покинутое поле битвы: стулья, кресла сдвинуты по углам, на столах горы посуды, на полу лепестки цветов. Энн рухнула на диван — так сказывалась усталость. В доме воцарилась абсолютная тишина. Вдруг резко зазвонил телефон. Мужской голос требовал соединить с Пэгги Макинрой.

— Боюсь, не смогу выполнить вашу просьбу, — ответила Энн, покосившись на лестницу, ведущую на второй этаж. — Она сегодня вышла замуж и отправилась в свое свадебное путешествие. Вы хотите что-нибудь Передать?

— Как долго ее не будет? — с отчаянием спросил мужчина.

— Точно не знаю, возможно, пятьдесят лет, — пошутила Энн.

— О, это ужасно! — простонал тот. — Поверьте, мне не до шуток. Меня зовут Майкл Эндрок, я издаю книги мисс Макинрой. По графику я должен сдать в типографию рукопись ее романа в ближайшее время, а от автора ни слуху ни духу. Меня еще никто так не подводил!

— Минуту, подождите гневаться напрасно. Насколько я понимаю, речь идет о бандероли, которую она собственноручно на днях отправила в Нью-Йорк на ваше имя?

— Так отправила, или вы меня разыгрываете? — подозрительно переспросил издатель. — Я хочу знать правду.

— Да, — ответила Энн. — Она просила всех домашних сообщить, если вы позвоните, что рукопись уже в пути, а автор в отпуске по семейным обстоятельствам…

— Смотри, светает… Встает наш первый рассвет.

Сквозь неплотно сдвинутые шторы в спальню новобрачных робко заглядывало утро. Пэгги тихонько засмеялась.

— Ты хочешь сказать, Брюс, пора вставать?

— Нет, конечно, — нежно целуя жену, сказал он. — Может быть, передохнем, а?..

— Просишь пощады? — опять рассмеялась Пэгги, притягивая его к себе. — Я ждала всю жизнь и не намерена так скоро покидать объятия любимого.

— Глупышка, видела бы ты, какие черные круги у тебя под глазами.

— Это ты глупец. Забыл, на ком женился? От отца по наследству мне досталась проклятая аллергия, зато от матери, да будет Господь милостив к ней, неуемные желания плоти. У меня внутри все пылает.

— Ах так? Ты пока еще не знаешь, что такое настоящий пожар, берегись, если я разожгу его.

С неистовой страстью он ласкал ее грудь, живот, бедра, заставляя вздыматься податливое под мужским натиском, трепещущее женское тело. Пэгги стонала и вскрикивала, тогда Брюс как будто отступал, затем вновь и вновь со всей мощью бросал ее в блаженство сладостной боли.

— Еще?.. Ты хочешь еще?..

Она ответила ему жадным поцелуем, говорившим куда красноречивее любых слов.

Послеполуденное солнце, заглянувшее в спальню уже из боковых окон, застало все ту же картину — мужчину и женщину, позабывших обо всем, кроме любви.

Через год Пэгги родила. Сыну дали имя Бен, Бенджамен, а прозвали «бегемотик» — младенец и впрямь был богатырского телосложения: ни в одну из стандартных пеленок не умещался, пришлось обращаться к белошвейке, давнишней знакомой Джесси Морден по Дорфилду.

Беременность Пэгги переносила чудовищно. Именно это обстоятельство заставило Алана Бейтса сдаться. Сначала он ни в какую не хотел жить в Реджвуде, даже дом себе присмотрел в городе и почти уговорил Джесси переехать. Но не выдержал и уступил, когда увидел, что хозяйка имения не на шутку нуждается в его постоянной помощи. Частые обмороки, интоксикация от развивающегося плода вконец измотали ее. Тут-то и пригодился врачебный опыт Бейтса. Более того, не будь доктор каждый день рядом, неизвестно, выносила бы молодая женщина ребенка, и чем вообще кончилось бы дело…