Вера Армстронг - Гранит и бархат

Селина, решительно сжав рот, медлила у дверей столовой. Адам Тюдор был крепким орешком. Вряд ли его единственной целью было провести ночь в доме отца, куда его при других обстоятельствах и на порог бы не пустили. И причина, которой он объяснил свое появление здесь — познакомиться с ней поближе — тоже звучала не очень-то правдоподобно. Даже то, как он целовал ее, ни о чем не говорило. Он притворялся, чтобы скрыть свои истинные намерения. В этом она не сомневалась.

Но каковы его истинные намерения, она не знала и не собиралась выяснять это. Заносы или не заносы, но он должен отсюда убраться!

С горящими глазами она толкнула дверь и была обескуражена, увидев его удобно расположившимся в кресле у камина с бокалом вина в руке. Бросив на нее беглый взгляд, Адам лениво произнес:

— Прекрасно. Иди сюда, присаживайся рядом.

Селина собралась с духом и ледяным голосом сообщила ему:

— Мне очень жаль портить вам удовольствие, но вам придется выматываться отсюда, — и затем продолжила с торжествующим видом: — Я провожу вас.

Он с вызывающей дерзостью смерил ее своим уверенным, чуть насмешливым взглядом сощуренных изумрудных глаз, сопровождая его лениво-кошачьей улыбкой, и протянул:

— Не надо нервничать, крошка. Хотя твое понятие о гостеприимстве оставляет желать лучшего, твоя чудесная домоправительница выполнила свой долг.

Он с удовольствием отпил из бокала и добавил, абсолютно не обращая внимания на ее сведенные в гневе брови:

— Мэг зашла сообщить мне о какой-то дубовой комнате. Так что, почему бы тебе не присоединиться ко мне?

Она скорее присоединилась бы к голодной акуле!

В своей жизни ей не раз приходилось сражаться — по крайней мере с того времени, как она осиротела. Еще ребенком ей с трудом пришлось примириться с мыслью, что она уже не является для кого-то центром вселенной, потому что два человека, которые любили ее больше всего на свете, навсегда ушли из ее жизни. И позже ей также понадобилось мужество, чтобы в одиночку строить жизнь, добиваться успеха, вместо того чтобы стать просто одной половиной супружеской пары.

Так что она привыкла выигрывать сражения. Только сейчас ей приходилось иметь дело с Адамом. Аура его необыкновенного обаяния не лишит ее решительности и железной воли. Но хватит размышлять об этом!

Когда он допил вино, Селина холодно взглянула на него, взяла из его рук бокал и решительно поставила его на стол со словами:

— Не могу сказать, что я в восторге, но я покажу вам вашу комнату.

Селина ожидала, что он начнет спорить, используя все свое обаяние, станет уверять, что еще рано, что огонь в камине горит так уютно, а свечи дают такой интимный свет, к тому же в бутылке осталось еще много великолепного вина. Но он поднялся с грацией пантеры, заставив ее поспешно отступить, и, чтобы скрыть свой неловкий испуг, она быстро произнесла:

— Может быть, вам надо позвонить и предупредить кого-нибудь. Жену, например?

— Я не женат, если это то, что тебя интересует? — Зеленые глаза насмешливо смотрели на нее, а губы изобразили издевательскую усмешку. Она резко повернулась и направилась к двери со словами:

— Меня это абсолютно не интересует. Просто проявляю обычную вежливость, в отсутствии которой вы меня упрекаете.

Селина быстрым шагом пересекла холл, зная, что в любую минуту может потерять самообладание. Адам спокойно шел за ней, она затылком чувствовала его дьявольскую усмешку. Она не любила, когда над ней смеялись, и терпеть не могла ощущения, что ситуация выходит из-под контроля. Но единственное, что ей нужно сделать, — это проводить его в отведенную ему комнату, предпринять кое-какие меры предосторожности и дождаться утра. Муниципальные службы к этому времени расчистят дороги, а соседний фермер расчистит грейдером подъезд к дому, как он всегда делал это в снежные зимы.

Дубовая комната, расположенная на площадке основной лестницы, могла, как выразилась Мэг, охладить любой пыл. Когда Селине было десять и она приехала сюда жить, единственными словами, которые она слышала от своего двоюродного брата, были: «Катись отсюда!» Он буквально изводил ее рассказами о привидениях, посещающих дубовую комнату, о всяких вампирах и прочих ужасах. От этих рассказов волосы у нее на голове вставали дыбом, а по ночам снились кошмары. Он подбивал ее на то, чтобы она одна провела там целую ночь и Селина как-то приняла вызов, пробравшись туда в темноте, когда его родители уже спали. С проницательностью, не свойственной ее возрасту, она поняла, что это единственный способ положить конец его мерзким страшилкам.