Триш Уайли: Напомни мне о любви

До наступления Нового года оставалось несколько дней. Эбби Джэкмен верила, что уж теперь все наверняка пойдет как надо.

Итак, что же принес ей уходящий год? Много хорошего. Ее карьера уверенно шла вверх. Эбби занималась делом, которое было ей по душе, в окружении талантливых и остроумных людей. Меньше месяца назад она переехала в новую квартиру и завела себе бойфренда, имевшего серьезные намерения в отношении их совместного будущего. Даже матери Эбби удалось найти нового поклонника, который хоть немного отвлек ее от постоянного вмешательства в жизнь дочери.

Наконец-то упорство и трудолюбие начинало давать свои результаты. В первый раз за очень долгое время Эбби чувствовала себя хозяйкой собственной судьбы.

Осталось решить одну малюсенькую проблему.

Сидя на диване, она грызла кончик шариковой ручки и смотрела в пустоту. Боже, как же трудно написать письмо! Даже спустя столько лет. Кроме того, возможно, он и вовсе не получит это послание, так как она не знала точно его нынешнего адреса.

Девушка покачала головой. Все, что она могла сделать — это послать письмо на военную базу и надеяться, что какая-нибудь добрая душа передаст его. Но за восемь лет многое могло измениться…

Проклятье, два, три, четыре года уже достаточно большой срок! Какого черта она ждала и продолжала надеяться на лучшее, подобно инфантильной дуре, верящей в вечную любовь?! Рано или поздно, действительность убивает мечты и заставляет посмотреть на мир иными глазами. Ей понадобилось на это восемь долгих лет.

Сейчас она знала наверняка, что если хочешь построить что-то серьезное, одной романтики не достаточно. Прежде всего, нужна стабильность и надежность.

Но тогда они оба были слишком молоды. Этакие мечтатели-максималисты, мечтающие о волшебной любви, сметающей все на своем пути. Но в реальной жизни нет места волшебству. За исключением очень редких случаев.

Но даже спустя восемь лет ей было трудно написать это письмо. Смятые листки бумаги, которые валялись повсюду, лишний раз подтверждали это.

Она перепробовала все: от простого «Привет» и традиционного «Здравствуй», до более формального «Уважаемый мистер Уотт», но ни одна фраза не казалась подходящей. За несколько часов Эбби не продвинулась дальше проклятой первой строки!

Швырнув на пол очередную смятую страницу, она тяжело вздохнула.

Итан не предпринял ни малейшей попытки разыскать Эбби. Это не стоило бы ему никакого труда, ведь ее мать по-прежнему жила в огромном старом доме, в котором и сама Эбби провела большую часть своей жизни. Но Итан не сделал ничего, и именно это причиняло ей невыносимую боль.

Сердце Эбби сжалось в груди. Будь он проклят!

Отодвинув блокнот, девушка встала и принялась мерить комнату шагами. Она выполнила свою часть их фантастичного плана: вернулась домой и стала ждать его, готовясь к новой совместной жизни.

А он исчез, бросил Эбби.

Потом.., потом умер ее отец, и весь мир превратился в пустое, одинокое место, где ей не на кого было опереться.

Нет, она никогда не сможет простить Итана за то, что он не сдержал своего обещания. За то, что он разбил вдребезги ее розовую мечту.

Нужно покончить с этим делом раз и навсегда. Пришло время. Она расправила плечи, глубоко вздохнула и на секунду закрыла глаза. Нужно найти в себе силы навсегда избавиться от Итана.

В конце концов, у первой любви редко бывает счастливый конец.

Решительно подойдя к дивану, Эбби схватила ручку и блокнот. Черт возьми, она сама в ответе за свою судьбу.

Шариковая ручка двигалась по бумаге быстро и уверенно. Слова вдруг пришли сами собой.

— С днем рождения, Эбби.

Сегодня она уже раз двадцать слышала эти слова, но ей было приятно, когда их произносили близкие люди, благодаря чему вступление в тридцатилетие не казалось таким уж ужасным.

— Слушай, солнышко, здесь что, собрались все жители этого местечка, чтобы поздравить тебя? — прошептала ей на ухо Кэрин Джемисон, ее ближайшая подруга.

Эбби улыбнулась:

— Конечно, нет. Но вообще-то ты права, городок не очень большой.

Кэрин приехала из Дублина ночью, когда Киллидаф уже погрузился во мрак, и не успела как следует оглядеться тут.

К посторонним здесь относились как к преступникам, разглядывали их с подозрением и ставили под сомнение каждое их слово. Гестапо было ничто по сравнению с бесчувственными инквизиторами, коими являлись жители Киллидафа.