Морин Чайлд - Замужем за неизвестным

— Разве это не может подождать до утра?

— Нет.

— Прекрасно. Тогда говори скорее, и я иду спать.

— Твое шампанское было отравлено.

Несколько секунд было так тихо, что Эбби слышала, как стучит ее сердце. Потом она открыла рот, но не смогла издать ни звука. Отравлено ?

— Я чуть не выпил его, но вовремя заметил.

Люк посмотрел на бокал, стоявший на каминной полке. При свете ламп вино за тонкой стенкой хрусталя напоминало жидкое золото. Яркое. Живое. И смертельное.

— Что? — наконец выдавила она из себя. — Почему ты так думаешь? Откуда ты можешь знать? Ты его пил? Ты же не пил его, нет?

Она подбежала к нему и в страхе быстро и нежно гладила его по плечам, по рукам, по лицу, будто ища какую-то рану. Но даже сквозь ужас она понимала, что выглядит глупо. Если бы он выпил это вино и если оно действительно отравлено, он был бы уже мертв.

— Когда я поднес его ко рту, то почувствовал запах миндаля. — Люк поймал ее взлетающие руки и крепко сжал их. — Это — цианид, Эбби. Если бы ты выпила это шампанское… если бы я не приехал на бал вовремя и не забрал его у тебя…

Он с тревогой ласкал глазами каждую черточку лица любимой женщины, которую чуть не потерял. Нежность к нему переплелась в ней с диким ужасом.

— Но Люк, если бы ты не почувствовал этот запах… Как это вообще произошло?

— Счастливая случайность.

Счастливая. Очень счастливая абсолютная случайность. Если бы он вовремя не почувствовал этот запах, если бы попробовал вино, то умер бы прямо там, в патио, и последнее, что бы он услышал, были бы ее обвинения.

И хотя Эбби даже сейчас точно знала, что не сможет больше жить с ним, она вдруг поняла, что не перенесла бы, если бы он умер.

— Но как? Почему? И кто?

— Я не знаю. Но клянусь, я это выясню.

Цианид ?

— Мою мать убили, Люк.

Ее мать, Банни, аккуратно принимала свое лекарство, которое ей было жизненно необходимо, не зная, что кто-то подменил ее пилюли. Новое лекарство было безвредным, но организм Банни не справился с болезнью без лекарства. Эбби пристально посмотрела на Люка.

— Ты думаешь, что тот же человек пытается убить и меня? Или нет? Может быть, это случайность?

Он заговорил, но она тут же прервала его:

— Нет! Случайно цианид в шампанское не попадает. Но, может быть, он предназначался не мне?

В голове Эбби проносились картины бала. Смеющиеся, танцующие люди. Все они от души развлекались. Все, кроме одного. В комнате был убийца.

Она не могла представить, что кто-то из людей, которых она знала всю жизнь, был хладнокровный убийца. Но кто-то же убил ее мать. Неужели теперь этот человек метит в нее?

— Мы не можем быть уверены, что он предназначался не тебе, — сказал Люк мягко.

— Но ведь это возможно. Может быть, мне дали этот бокал по ошибке.

— Может быть. — Но по его голосу было понятно, что он этому не верит.

— Мы должны кому-то про это сообщить…

— Мы обязательно так и сделаем.

— Люк…

Он провел рукой по ее щеке, потом запустил пальцы в ее волосы, и она услышала, как на пол позади нее посыпались шпильки. От прикосновения его пальцев у нее по спине пробежала дрожь.

— Ты такая красивая, Эбби! — шептал он, с нежностью вглядываясь в каждую черточку ее лица. Казалось, очередной вздох дается ему с трудом. — Господи, Эбби, мне страшно представить, что могло бы произойти, если бы я не успел.

— И мне тоже, Люк, — шептала она, стараясь сдержать слезы.

Она понимала, что совершает ошибку.

Большую ошибку.

Но это ее не останавливало.

Они с Люком разведутся и никогда больше не увидят друг друга, но сегодня Эбби хотела быть с ним. Еще раз побывать в его объятиях. Почувствовать, как он входит в нее. Особенно теперь. Теперь, когда они побывали в одном шаге от смерти.

Когда они едва не потеряли друг друга безвозвратно.

— Ты — все для меня, Эбби. — Он наклонился и скользнул губами по ее губам. Легко. Едва касаясь.

И тут же она почувствовала, как жар охватывает все ее тело.

Так было всегда. Одного прикосновения было достаточно, чтобы их тела разом вспыхивали.

Он крепко сжал ее в объятиях, и она почти повисла у него на руках, потому что колени у нее подкашивались, а голова шла кругом. Он впился в ее губы, его язык нашел и переплелся с ее языком, у обоих перехватило дыхание.

Это магия, пронеслось у нее в том уголке мозга, который еще мог думать. Это она свела их вместе. Магический огонь приковывал их друг к другу.

И что бы ни случилось дальше в их жизни, это было потрясающе.