Камилла Чилтон - Вкус твоих губ

— Ты ведь еще не была здесь?

— Нет.

— Тогда я устрою тебе экскурсию.

— Согласна.

Взяв Клэр под руку, Рона провел ее через гостиную в небольшую кухню.

— Для знаменитого Рон Фримена, владельца ресторанов, здесь очень уж тесно.

— Большая кухня у меня внизу.

Клэр повернулась и обвела взглядом апартаменты. Рон знал, что она видит. Жилище одинокого мужчины. Чистое, прибранное, стерильное. Еще неделю назад оно вполне устраивало его. Сейчас нет.

— Рон? — Клэр сжала его руку. — Что-то не так?

— Все в порядке.

— Э-э-э… не думаю, что экскурсия подошла к концу. — Клэр облизала губы. — Не так ли?

— Нет. — Он погладил ее по спине. — Есть еще одна комната. Хочешь взглянуть?

Клэр ничего не сказала, а просто вернулась в гостиную. И лишь затем оглянулась.

— Ты идешь?

Рон словно ждал этого приглашения. Они вместе открыли дверь в спальню, большую часть которой занимала кровать. Горничная убрала постель, оставив отвернутым верхний край покрывала.

Рон подвел Клэр к кровати, усадил и, опустившись перед ней на колени, начал расстегивать пуговицы на блузке. При виде просвечивающих через прозрачную тонкую ткань бюстгальтера темных набухших сосков он на мгновение замер, напоминая себе, что спешить некуда, и в то же время осознавая, что выдержка слабеет с каждой секундой.

Кое-как Рон расстегнул пуговицу на джинсах Клэр и уже дрожащими пальцами дернул вниз язычок «молнии». Клэр сбросила туфли и, приподнявшись, облегчила ему очередную задачу. Стащив плотно обтягивающие ее бедра «ливайсы», Рон отшвырнул их в сторону и прижался щекой к мягкой, нежной и прохладной коже.

Трусики с вышитыми на них цветочками и надписью «Я люблю Л.А.» последовали за джинсами, и Клэр, раздвинув бедра, призывно подалась навстречу Рону.

Глаза Рона на секунду закрылись, словно ослепленные тем, что им открылось. Жажда насладиться вкусом тела Клэр, неодолимое желание проникнуть в самые потаенные места, потребность ощутить под собой ее, извивающуюся от страсти, слились воедино, и Рон, уткнувшись в темный треугольник жестких волосков, медленно провел языком по набухшим, готовым расступиться складкам кожи.

— Да, — шепнула Клэр, и он почувствовал у себя на затылке ее руки. — Да, да… о да…

Рон потянулся к ее груди и, нащупав сосок, нежно сжал его двумя пальцами. Клэр откинулась на спину, и язык Рона углубился в ее лоно, лаская, дразня и вбирая соки, пока Клэр не забилась под ним, требуя большего.

И в этот момент Рон понял, что больше всего на свете — больше «Касабланки», больше богатства и карьеры — ему нужна именно эта женщина.

Клэр не знала, сколько времени они занимались любовью, потому что время исчезло, растворилось в накатывавших одна за другой волнах наслаждения, подбрасывавших тело и уносивших душу в заоблачные выси. Она отдавалась ему страстно, неистово, не останавливаясь ни перед какими границами и запретами.

Опустошенная и обессиленная, пресыщенная и счастливая, Клэр лежала рядом с Роном, прижимаясь к нему всем телом.

— Теперь твоя очередь, — прошептала она.

— Милая, я бы с удовольствием, — пробормотал он, — но сегодняшний вечер твой.

Клэр нахмурилась.

— Считаешь, что так справедливо? — Она провела рукой по телу Рона и, обнаружив, что он еще сохранил силы, попыталась расшевелить его.

На лице Рона появилось уже знакомое Клэр выражение сосредоточенности.

— Это был мой подарок, помнишь? Компенсация за… Ну, ты знаешь за что.

— Да, конечно. — Клэр и не думала прерывать свои ласки. — Но дело в том, что я намерена внести кое-какие изменения в нашу сделку.

Рон закрыл глаза, пытаясь противопоставить ее настойчивым манипуляциям силу воли, но Клэр не сдавалась, видя, как слабеет сопротивление. Мощь желания Рона пугала и восхищала ее, но она не отступала, наслаждаясь своей властью над ним, наблюдая, как остро он реагирует на каждое прикосновение. Клэр хотелось довести его до того же состояния, до которого Рон только что довел ее.

Поняв, что одержала победу, Клэр накрыла Рона собой, но почти тут же села на нем, обхватив его бедра своими.

Желание было слишком велико, чтобы терять время на игры, и оба не могли ждать. Клэр приподнялась и сразу же опустилась, застонав, когда Рон вошел в нее.

На этот раз все произошло быстрее. Оба жаждали разрядки, оба спешили выплеснуть страсть. Их покрытые испариной разгоряченные тела двигались в едином сумасшедшем ритме, их стоны и крики сливались в один, и, когда наступил оргазм, обоих подбросила волна экстаза, они стали единым существом, состоящим из двух не могущих жить друг без друга половинок.