Галина Шатен: Когда-то моя половинка... (СИ)

Он приезжает через полчаса, очень злой. Его морда, отекшая ото сна и вовсю хмурится.

- И что ты здесь забыл на чертовой окраине города?

- Не ругайся, ма, - отзываюсь я и откидываюсь на спинку, закрываю глаза.

-Куда ты делся вчера? - спрашивает мой друг.

- Пошел праздновать победу.

- Не просыхать три дня это уже хреново, - замечает Костя.

- Я в преддверии праздника...с Днем Знания, чувак.

- Ага, смешно, очень, - Костя проворачивает руль - да, что там, Петросян курит в сторонке.

- Он давно уже там курит, - я зеваю и подтягиваюсь, - нужно выспаться, мне сегодня вечером выходить.

До моего дома мы доезжаем также за полчаса.

- Проснись и проваливай из моей машины, - проговаривает Костя, пихнув меня, я не остаюсь в долгу и выхожу. Подтягиваюсь.

- Ты придешь в школу? - спрашивает напоследок мой друг.

- Ага, - отзываюсь я, Костя усмехается и отруливает от моего дома. К черту школу, башка, словно свинцом налита.

Когда я нахожусь у себя на лестничной площадке и достаю ключ, слышу, как двери лифта открываются этажом ниже. И распахивается дверь с той стороны, с которой не должна открываться. По крайне мере так было два года.

- Доброе утро, моя хорошая! - я узнаю этот голос, он принадлежит моей однокласснице Аси Ларивой, с которой мы когда-то дружили. Это заставляет меня остановиться. Какого черта она здесь делает? Если только...

- Ты теперь все время будешь со мной сюсюкать? - спрашивает второй голос, слегка сдавленно, предположительно от объятий. Но я его все равно узнаю. Этот голос я бы узнал из всех и через сто лет.

- Первое время точно, - заверяет Ася, - а потом ты мне наскучишь, и я тебя брошу.

- Эй!

И слышится их смех, а затем они что-то говорят, но я не слышу что, потому что они заходят в лифт. И только тогда я начинаю дышать. Черт. Я не знал, что перестал. И все из-за нее? Что за фигня? Мне хочется рассмеяться от себя. От своей реакции, какого-то долбаного сопляка.

Евгения Кирова. Это та девчонка с карими глазами, развивающимися светло каштановыми волосами, та, что сводила меня с ума все мое детство. Та, которую мог слушать часами, та на которую мог смотреть бесконечно. Та, которая набивала шишки на коленках и локтях вместе со мной, та, которая каждый раз падая, вставала без слез, и это вызывало у меня истинный восторг. Та девчонка, которую я оттолкнул, та, которая ушла. И та, которая приехав, через два года, в первую же секунду заставила замереть мое сердце. Я даже не увидел ее, но кажется, на пару минут моя вселенная остановилась. И мысль о том, чтобы вернуть что-то хорошее в свою жизнь мелькает в моей голове. Параллельно мелькает ещё одна мысль, раз приехала она, значит и он в городе.

Евгения

Утром из царства Марфея меня выводит неприятный запах. Когда я открываю глаза, то вижу некую туманность в своей комнате, а это может означать только одно. Сталкиваюсь в коридоре с озадаченным папой, и мы идем на кухню.

- Мам, - я захожу в задымленную кухню, попутно стукаясь о коробки в коридоре, и как папа не сбивает ни одной? А он ведь побольше меня раза в три будет. Мама в распахнутом халате машет газетой в направление открытого окна. Папа и я устремляем взгляды на конфорку.

- Сюрприз, милые, - произносит мама.

- Боже, - я с ужасом смотрю на сковородку, - оно живое?

- Очень смешно, умник.

- Надеюсь, мне не придется это есть?- папа подходит и принюхивается, - а что это?

- Филе рыбы в кляре, по рецепту вроде все очень просто, - невинно отзывается мне мама, - хотела устроить вам сюрприз, вкусный завтрак, как и должна делать лучшая мама на свете и ...в общем, вот.

Я подхожу к ней и, чмокнув в щечку, обнимаю. Папа проделывает тот же трюк с другой стороны.

- Ограничимся чаем с бутербродами, - предлагает он.

- Мам, ты и так самая лучшая мама на свете. И будешь еще в сто миллион раз лучше, если больше не подойдешь к печке на расстояние вытянутой руки, - говорю я, когда направляюсь в ванну.

- Иди уже, яйцо курицу тут учит, - беззлобно бросает мне мама вслед.

Школа за два года совершенно не изменилась: по-прежнему младшие классы бегали под ногами, догоняя друг друга, средние корчили из себя совсем повзрослевших, а старшеклассники ходили по школе, словно короли. Выпускники же, как кажется, только и ждали выпускного. Хотя, эта схема работает в каждой школе. Я думаю.

- Ты помнишь Любимого? - спрашивает меня меж тем Ася, когда мы поднимается на третий этаж, к кабинету математики.

- Старого и скрюченного старикашку? - припоминаю я.