Дарси Блейк: Верю, надеюсь, люблю…

— Нет, я не к друзьям — я работать. Я буду гувернанткой у мистера Стивена Брайента в Ридли Хиллз.

— У Стива Брайента?!

В его голосе было изумление, и Лу почувствовала, как в ней шевельнулся страх, и с тревогой спросила:

— Да. Вы его знаете?

— Все знают Стива Брайента из Ридли Хиллз, — ответил он саркастически. Потом произнес нерешительно:

— А вы уверены, что должны там быть гувернанткой?

— Только временно, — сказала Лу, придя к заключению, что там, видимо, есть постоянная гувернантка, настолько ценимая, что даже ее временное отсутствие вызывает огорчение соседей мистера Стивена Брайента — если можно назвать соседями людей, живущих на расстоянии ста миль.

Ее новый знакомый погрузился в глубокое раздумье, и она почувствовала, как благодарность теплой волной разливается по ней, когда он вдруг импульсивно наклонился к ней и сказал:

— Послушайте, меня зовут Аллан, Аллан Йетс. У моего старика земля на Риверине, а я здесь стажер-джакеру у Брауна в Йолу. Мы почти приехали, и мне надо выходить, но я надеюсь, что когда-нибудь вновь вас увижу. Мне бы очень этого хотелось. — Он озабоченно посмотрел на нее, а потом сказал медленно: — Мисс Стейси — нет, не пугайтесь так, я вижу ваше имя на этикетке чемодана. Если вам понадобится помощь, помните, что я живу недалеко. Обещаете? — настаивал он, стараясь вернуть Лу из страны раздумий о том, что такое джакеру.

Лу сказала с чопорной вежливостью маленькой девочки, благодарящей за неожиданный знак внимания:

— Вы очень добры, сэр, и я надеюсь, что мы снова увидимся, хотя, наверное, это маловероятно.

Он заметил ранимую подвижность ее губ, когда она улыбнулась, ускользающее впечатление красоты ее усталого лица, отблеск боли в глубине широко поставленных глаз и подумал огорченно: «Что ждет эту хрупкую девушку?» Поезд начал тормозить, и он только успел еще раз посмотреть на нее сверху вниз, по-мальчишески ухмыльнулся и сказал:

— Ну, пока, Луиза! — И спрыгнул с подножки.

— До свидания, Аллан.

Поезд ехал, урча и раскачиваясь, а Лу все стояла у окна купе, прижавшись носом к запотевшему стеклу, глядя на мир, который никогда раньше и представить себе не могла.

Покрытые багровыми тенями и джунглями горы и ущелья, которые то вздымались ввысь, то проваливались вниз на фоне ночного неба, уступили место более мягкому рельефу, менее гористому и внушительному, но создающему впечатление холмистых просторов. Изумленной Лу казалось, что этим просторам не было конца: дальние холмы были окрашены в серо-синие тона, ближние были усеяны серо-зелеными эвкалиптами, перемежающимися с тем, что казалось огромными лесами белесых зарослей — неловких, фантастических форм мертвых деревьев. Некоторые из них протягивали странные руки к небу, как бы в последней мольбе о пощаде, другие неподвижно упали, смирившись с поражением, а зимняя трава неохотно пробивалась меж их обнаженных выбеленных ветвей.

Лу не знала, что это человек снял с них кору, осудив на гибель, в попытке культивировать эту холмистую бесконечность, но ей были глубоко неприятны эти потусторонние погибшие формы. Она предпочитала обнаженные склоны холмов с красноземной почвой, похожей на ржавчину, усеянные зеленью деревьев курраджонг, где аккуратные изгороди вносили элемент цивилизации, где овцы паслись на гладких откосах, речные луга поросли густой травой, и ряды пирамидальных тополей глухой стеной стояли вдоль мелких речушек.

Брейди Крик оказалась маленькой платформой с желтым деревянным станционным строением, двумя развалюхами-сарайчиками и собачьей конурой. Лу помогла женщине с маленькой девочкой собрать чемоданы и сложить пледы, и не без зависти увидела, как девочка бросилась туда, где обветренный мужчина в огромной широкополой шляпе высвобождал свои длинные ноги из-за рулевой колонки запыленного джипа. Через секунду женщина и дочка по очереди оказались в грубых жилистых мужских объятиях, а две овчарки выкарабкались из задней части машины и радостно прыгали вокруг вернувшихся путешественниц.

Конечно, Лу не приходится ждать такой встречи, но, по крайней мере, миссис Брайент не может не обрадоваться, что она приехала помочь, пока их чудо-гувернантка отсутствует. Да она и не в том положении, когда можно выбирать, напомнила она себе. У нее даже нет денег, чтобы вернуться обратно в город. Но, живя здесь, экономить будет легко, решила она: ни магазинов, ни платы за проезд на трамваях или автобусах, да и жить она будет на всем готовом — и это при весьма щедрой плате!