Алисия Райде - Женщина за миллион

— Что произошло? — заметив резкую перемену в ней, тревожно спросил Андре.

— Мсье Клеман, я не могу поехать с вами. Это было бы нечестно по отношению к моему другу.

Теплая ладонь накрыла ее руку. Он улыбнулся, испытав облегчение.

— Расслабься, — произнес Андре, пытаясь успокоить девушку. — Ты ведь не считала бы зазорным поужинать со своим одноклассником или другом детства?

— Но…

— Я не твой друг?

— Да.

— Мне бы очень хотелось им стать. Тогда бы ты называла меня по имени, а не официально: «мсье Клеман».

— Мне так легче держать дистанцию.

— Это тебе не поможет, поверь мне. Поэтому зови меня просто Андре или Андрей, так, кажется, звучит мое имя по-русски.

Надежда смотрела на него, сдвинув брови и пытаясь примирить в себе противоречие между желанием ехать с ним и ответственностью перед Игорем. Но ведь не произойдет ничего ужасного — это же только ужин. Только ужин? Но он так неожиданно и просто перешел на «ты». Но почему-то это не казалось опасным. Сейчас мужчина вообще был совсем другим, не таким, как в поезде, гораздо мягче. А что касается произошедшего в номере, то он просто играл с ней, а она попалась на удочку. Надя улыбнулась и сказала:

— Хорошо. Андре так Андре. Но вы… то есть ты… обещал вести себя прилично.

— Обещал. Но я еще подумаю, выполнять ли это обещание. Поехали, Жан-Пьер.

Машина плавно тронулась с места. Надя почувствовала, как тревога в ее душе снова сменяется легким раздражением, но, заметив его смеющийся взгляд, засмеялась сама. Положительно, вечер будет чудесным. С этим человеком скука ей не грозит.

Через несколько минут они подъехали к ресторану «Ла Тур д’Аржан». Андре вышел из машины и, обойдя ее, открыл дверцу Наде. Она оперлась о его руку, и они стали подниматься по ступеням вверх. Метрдотель во фраке, поклонившись Клеману и его спутнице, проводил их к столику. В зале царил полумрак, на каждом столе стояли свечи и цветы. Играла тихая музыка. Когда они сели, метрдотель зажег свечи, взмахом руки подозвал официанта и, поклонившись, исчез. Тут же, словно по мановению волшебной палочки, перед ними возникло меню. Поскольку оно, естественно, было на французском языке, Надя предоставила выбор Андре. Тот шепнул что-то на ухо официанту, и еще через минуту на столе появилось традиционное красное вино. Тихо хлопнула пробка, и официант налил в ее бокал рубиновое вино. Хрусталь сверкал всеми цветами радуги в свете свечей. Надя чувствовала, как все тревоги уходят куда-то далеко-далеко и трудно даже представить, что где-то есть совсем другая жизнь, Россия…

Плавный ход ее мыслей нарушил голос Андре:

— Если ты не возражаешь, я остановился на черепаховом супе, телятине, тушеной в красном вине, и пяти салатах на выбор. Десерт на твое усмотрение.

— Хорошо. Ванильное мороженое и клубника.

— За тебя, милая соблазнительница! — Андре поднял бокал.

— Ты неотразим! — улыбнулась Надя.

Он засмеялся.

— Я действительно неотразим. И думаю испытать на тебе все свое обаяние.

— Ну уж нет! Ты больше нравишься мне на расстоянии.

— Вопрос только — на каком. — Мужчина заинтересованно ждал ответа, приподняв одну бровь. В царившем вокруг полумраке черты его лица приобрели несвойственную им мягкость.

Внезапно Надя взглянула на него как-то по-новому. «А ведь Андре выглядит даже моложе своих лет, — подумала она, — просто ведет себя слишком солидно. Эти глаза… Оказывается, он очень красивый мужчина». Смутившись от собственных мыслей, девушка дерзко ответила:

— Не ближе вытянутой руки. При условии, что на тебе намордник и крепкая цепь.

Он едва не выронил свой бокал.

— Мадемуазель, вы неподражаемы!

От выпитого вина у Нади слегка закружилась голова, она почувствовала легкость. Стена отчужденности между ней и Андре окончательно рухнула.

Подали суп, телятину и салаты. Готовили тут превосходно. «Боже, я как невоспитанная деревенщина, — отругала себя Надя. — Просто поедаю все, что приносят. Надо хотя бы поддерживать разговор».

— Сегодня превосходная погода, правда? — не долго думая выпалила она.

Андре чуть не поперхнулся.

— Да, конечно. Но при чем тут погода?

— Нужно же было что-то говорить, — созналась Надя.

— Не нужно. Зачем делать что-то по обязанности? К тому же необыкновенно приятно наблюдать, какой у тебя аппетит.

— Что ты хочешь этим сказать? Что я слишком много ем? — насторожилась Надя.

— Ну я бы сказал, что тебя достаточно сложно будет прокормить.