Людмила Леонидова: Женихи из Брэнсона

— Где я? — вновь по-английски спрашивает Маша.

— В окружном госпитале США.

— Я в Америке?!

— Да. — Девушка резко кивает, и загогулина из рыжих волос, уложенная полумесяцем на скулах, достает ей до губ.

— Больная проснулась? — В палату легкой походкой входит мужчина. Коротко стриженый ежик и худоба делают его похожим на мальчишку, и если бы не строгий, деловой взгляд темных глаз из-под узеньких, вытянутых стекол очков, его можно было бы принять за медбрата, помощника рыженькой.

Но девушка вскакивает и, отойдя от Маши в сторону, четко докладывает:

— Доктор, больная проснулась десять минут назад. Я добавила физраствор в капельницу. — И, бросив взгляд на приборную доску, сообщает: — Давление нормализовалось.

Врач наклонился над Машей, она почувствовала терпкий запах одеколона и увидела едва пробивавшуюся на щеках щетину.

— Будем знакомы, — с сильным акцентом произнес он по-русски, — я Джон Спарк — твой лечащий врач.

— Я… — Маша вновь хотела повторить свой топик, но доктор остановил ее.

— Все, что нам нужно о тебе знать, мы знаем. Тебе нельзя напрягаться.

Но вопреки предостережениям врача Маша все же взволнованно спросила:

— Доктор, я правда в Америке?

— Такая же правда, как и то, что спасательная служба доставила тебя вертолетом к нам в госпиталь.

— Что со мной случилось?

— Анафилактический шок, связанный с аллергией на один из видов ядовитых водорослей. Когда ты поправишься, я покажу в микроскоп твой аллерген. Договорились? А теперь тебе нужен покой, потому что, как мне кажется, шок был спровоцирован не только конкретным аллергеном, но и нервным стрессом. Вероятно, у тебя были какие-то проблемы.

— Господин Джон, — сказала Маша, вспомнив, как на одном из научных симпозиумов обращалась к американскому ученому.

Врач поморщился:

— Зови меня просто Джон, мы же с тобой почти ровесники и в какой-то мере коллеги.

— Я хотела спросить, были ли при мне какие-нибудь вещи?

— Здесь тебе дадут все, что необходимо.

— Нет, Джон, у меня были… — Маша замялась, не зная, как объяснить, что ее беспокоит. — Это имеет большое значение для моих научных изысканий. Если можно…

Джон с пониманием закивал.

— Дженни, принеси больной ее вещи.

Подключенная к аппаратуре, Маша не могла пошевелиться, поэтому ее небогатые пожитки разбирала медсестра, жестами показывая Маше, тот ли предмет ее интересует.

Когда из жестяной коробочки выкатились черные жемчужины, Маша обрадованно закричала:

— Это то, что я ищу!

— Ой, какая красота! — всплеснула руками Дженни и приложила самую крупную жемчужину к мочке уха.

После окончания университета Джон несколько лет работал в небольшом прибрежном городке. Худощавый, с непомерно длинными руками и острыми ключицами, он не походил на уважаемых среди пациентов докторов, накопивших не только медицинский опыт работы, но и, как они сами любили шутить, жировые складки в брюшной и шейной области. Джон немного стеснялся своей молодости. Солидность ему придавали очки. Для большей важности он даже хотел отпустить бороду. Но одна девочка-пациентка, поздно вечером увидев его обросшего, испугалась и заплакала. Только выбрившись начисто, он вновь завоевал доверие ребенка.

— Ты как новенький! — обрадовалась малышка. — Отлепил бороду? — спросила она и, протянув ручку, убедилась, что щетины больше нет.

С тех пор каждый вечер она требовала, чтобы он пожелал ей доброй ночи.

— Расскажи мне сказку, как мама, — попросила она однажды.

Джон растерялся.

— Я же не женщина, — попробовал он возразить.

— Но когда нет мамы, сказки мне рассказывает палочка, — не моргнув глазом заявила девочка.

— Я не знаю сказок.

— Тогда расскажи, что с тобой приключилось однажды.

— Когда? — не понял Джон.

— Папочка, когда не знает сказок, рассказывает про то, что с ним однажды приключилось, понял?

— А-а, — догадался, о чем речь, доктор.

— Только страшное и с хорошим концом, иначе я никогда не поправлюсь, — подражая взрослой женщине, заявила капризуля.

Несмотря на усталость, Джон сдался. Буквально засыпая на ходу от плотного графика дежурств, он все же попытался рассказать ей быль.

— Моя машина ехала ночью по шоссе. Неожиданно мне наперерез из кустов выскочило что-то белое и пушистое. Я резко затормозил. Под колесами оказался зайчонок. Он попал в свет моих фар. От страха трусишка подпрыгнул и ударился головой о днище машины.

Девочка схватила Джона за руку.