Джорджетт Хейер: Сильвестр

— Я не собиралась говорить ни то, ни другое! — заявила мисс Марлоу. — Что вы хотели мне сказать, сэр?

— Всего два слова. Моя прелесть! — ответил Сильвестр и обнял Фебу.

Бороться было бесполезно и, пожалуй, недостойно. К тому же ни для кого не секрет, что сопротивление маньякам чревато непредвиденными последствиями. Поэтому мисс Марлоу решила доставить удовольствие этому опасному сумасшедшему. Она положила руку ему на плечо и даже слегка ответила на его объятие. Затем Феба прижалась щекой к его груди и с ее языка сорвалось:

— О, Сильвестр!..

— Воробей! Воробей! — сказал Сильвестр, обнимая ее еще крепче.

Удовлетворенная его довольно разумным ответом и придя к выводу, что глава рода Рейнов взял себя в руки и находится сейчас в здравом рассудке, Феба облегченно вздохнула и сообщила, стараясь его успокоить:

— Я не собиралась говорить вам такие злые слова!

— Какие именно, моя драгоценная? — осведомился Сильвестр, снова впадая в состояние полного слабоумия.

— Что вы хуже… Уголино. Удивляюсь, как вы еще не ударили меня!

— Вы прекрасно знаете, что я никогда даже волоска на вашей головке не трону, Воробей. У вас очень изящная шляпа, но позвольте мне снять ее! — попросил Сильвестр, развязывая тесемки. Он снял шляпу и отбросил в сторону. — Так лучше!

— Я не могу выйти за вас замуж после того, как написала «Пропавшего наследника»! — постаралась смягчить удар Феба, однако при этом еще крепче прижалась к герцогу.

— Не только можете, но и должны. Пусть мне придется силой притащить вас к алтарю! Иначе я не смогу восстановить свою репутацию.

Феба Марлоу задумалась над его словами, и ей в голову неожиданно пришла удачная мысль.

— Сильвестр, я знаю, что нужно сделать. Я напишу книгу, в которой сделаю вас положительным героем!

— Нет уж, спасибо, дорогая! — с большой твердостью возразил герцог Салфорд.

— А что вы скажете, если я напишу продолжение «Пропавшего наследника», заставлю графа Уголино совершить новые ужасные преступления, и он в конце концов закончит свою жизнь на эшафоте?

— Господи, помилуй! Воробей, вы вне всяких сомнений самая неисправимая фантазерка на свете! Я говорю — нет!

— Но, если я напишу продолжение, в котором Уголино погибает, тогда все поймут, что он просто не может быть вашим прообразом, — подчеркнула Феба. — Особенно, если я посвящу роман вам. Это не будет иметь для вас никаких последствий, поскольку я могу подписаться просто «автор».

— Превосходная идея! — кивнул Сильвестр. — Одно из тех высокопарных посланий, где большими буквами в заглавии будут написаны мои имя и титул, а дальше последует «Милорд», как вы предпочитаете меня называть, потом несколько страниц, на которых очень часто будет встречаться «ваша светлость» и восхваления…

— Я об этом даже не думала! Наверное, мне пришлось бы долгие недели ломать голову, о чем же написать, ведь кроме вашего высокомерия…

— Прекратите называть меня высокомерным! Если когда-то это и было мне свойственно, что я лично отрицаю, то теперь, после встречи с вами и Томасом, я избавился от него окончательно. — Сильвестр замолчал, повернулся к двери и прислушался. — А это, если я не ошибаюсь, Томас! Легок на помине! Вам не кажется, Воробей, что он первый должен нас поздравить? Он ведь так старался соединить нас… — Герцог Салфорд приоткрыл дверь. Томас Орде только что вошел в дом и начал подниматься по лестнице. — Томас, загляните в библиотеку. Я хочу вам сообщить одну интересную новость! — добавил герцог, глаза которого радостно загорелись при виде пышного букета цветов в руках юноши. — Будьте любезны, объясните, что это такое?

— Да так, ничего, — грубовато ответил Том, краснея. — Я увидел эти цветы и подумал, что ее светлости они могут понравиться. Она вчера вечером сказала мне, что скучала в Чансе по весенним цветам.

— Вот как! Значит, приударяете за моей матушкой? Надеюсь, вам не придется быть моим отчимом.

— Так шутить нельзя! — с большим достоинством ответил Том.

— Ты абсолютно прав! — похвалила Феба Тома, когда тот вошел в библиотеку. — Цветы — приятный знак внимания. Миссис Орде обязательно бы похвалила тебя за это.

— Именно это я и… О, клянусь Юпитером! — воскликнул Том, переводя вопросительный взгляд с Фебы на Сильвестра.

— Да, вы угадали! — кивнул герцог Салфорд.

— Замечательно! — заявил юноша, пылко пожимая ему руку. — Давно не испытывал такой радости. Особенно приятно узнать об этом, учитывая то, что ты, Феба, вела себя как последняя дура. Я вам обоим желаю огромного счастья! — После этих слов юноша обнял Фебу, посоветовал научиться вести себя прилично и тактично стал откланиваться.