Джейн Фэйзер: Почти невинна

Эдмунд отчаянно искал взглядом Гая, который тоже наклонил голову, чтобы уловить обрывочные слова.

— Хорошо… хорошо…

Магдалена вытерла показавшийся из уголка рта кровавый ручеек и попыталась заставить Эдмунда замолчать, но он упрямо продолжал.

— Хорошо, что теперь вы… сможете быть вместе.

Его голова бессильно откинулась, словно это последнее усилие стоило ему жизни. Подоспел священник, бормоча над умирающим привычную формулу отпущения грехов. Магдалена держала руку мужа, заливаясь слезами, ненужными, бесполезными. И, явственно ощутив тот миг, когда душа Эдмунда покинула тело, взглянула на Гая и увидела, как повлажнели его глаза. Она осторожно сложила руки мертвого на груди и поцеловала еще теплое лицо.

— Да почиет с миром…

Какой окончательный, какой суровый приговор звучал в благословении священника!

Магдалена подхватила уснувшую Зои и, все еще рыдая, отошла, оставив Гая наедине с тем, кто столько лет заменял ему сына.

Эдмунда похоронили в тополиной роще. Из крепости по-прежнему доносились звон стали, вопли боли, воинственные или победные крики. Воздух почернел от дыма. И среди этого безумия они завернули Эдмунда в его штандарт и опустили в землю, воздав все почести, подобающие столь храброму рыцарю. Потом священник отслужил заупокойную мессу, и это было все, что могли сделать живые для мертвого.

В середине дня с донжона крепости свалился штандарт де Борегаров, и люди де Брессе и де Жерве стали возвращаться в разбойничий лагерь, оставив самих разбойников пожинать плоды победы — грабить и разорять замок и город. Никто не должен был знать, что вассал герцога Ланкастерского нагло штурмовал замок, принадлежащий самому французскому королю, да еще во время перемирия между двумя странами. О нет, это разбойничья армия Дюрана по собственному почину напала на Каркасов, желая поживиться богатой добычей. Невероятная дерзость, но никто не посчитает это чем-то необычным. Люди, подобные Дюрану, не нуждались в веском предлоге, чтобы захватывать твердыни и города, не боялись адских мук. Очевидно, они предпочитали земные радости вечному покою души, и в Каркасоне некому было поведать повесть о похищенной женщине с ребенком и об их спасении, замкнувшем кровавый круг событий, начавшихся при ее рождении.

Поэтому люди Брессе и Жерве, резонно решив, что их вынужденный и неприятный союз с Дюраном подошел к концу, собрались вокруг дракона де Жерве и, как только солнце исчезло за горами, направились прочь по северной дороге.

К ночи расстояние между ними и лагерем составило десять миль. Они расположились на ночлег на берегу притока Гаронны, неподалеку от маленькой деревушки, жители которой затряслись от страха, когда по единственной улице проскакал вооруженный отряд усталых воинов с лицами, почерневшими от осадных костров, в

окровавленных туниках. В хвосте плелись вьючные животные, к которым были приторочены носилки с ранеными. Но никто пальцем не тронул крестьян. Неизвестные развели огонь на земле, не считавшейся хорошим пастбищем и не засеянной пшеницей или рожью.

Магдалена ехала рядом с Гаем, но по дороге они обменивались лишь односложными словами. Смерть Эдмунда словно разделила их, хотя все значение случившегося они еще не успели ни осознать, ни понять. Оруженосцы Эдмунда сумели вынести из крепости вещи Магдалены, так что она смогла перепеленать Зои. Малышка, похоже, забыла ужасы минувшего дня и, спокойно лежа на руках матери, задремала, убаюканная качкой. Очевидно, она успела привыкнуть к такого рода передвижениям за время долгого путешествия от Брессе к Каркасону.

Маленький шатер Магдалены был раскинут подле большого, принадлежавшего Гаю, и когда она накормила и помыла девочку, показалось вполне разумным вынести ее на луг, в залитые светом факелов сумерки, где за маленьким столом сидел Гай с чашей вина в руке, глядя куда-то в пространство. Он был совсем один. Пажи и оруженосцы держались на почтительном расстоянии.

Гай не сразу заметил Магдалену, а она вдруг поняла, что ей требуется приглашение, чтобы сесть рядом с ним. Поэтому она нерешительно переминалась поодаль, пока Зои, увидевшая пролетевшего мимо светлячка, не взвизгнула, в полном восторге от необыкновенного зрелища.

Гай поднял голову и устало улыбнулся девочке.

— Дай ее мне, — попросил он и усадил Зои на колени. Она хихикнула, схватив толстенькими пальчиками вышитого на тунике дракона. — Как ты выросла, маленькой голубенок, — пробормотал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Проказница со смехом вцепилась ему в волосы.