Мари Клармон: Любовь побеждает все

— О, Йен. — Ева сжала его ладонь. Ее глаза заблестели от слез радости. — Какой же ты прекрасный человек!

Йен знал, что не заслуживал ее похвалы, как, впрочем, и саму Еву. Но он также понимал, что больше ни за что не даст ей уйти.

— Значит, ты простишь меня? За то, что я повел себя, как последний дурак?

— Мы оба по очереди играли эту роль, так что тебе не за что просить прощения.

Йен погладил ее по щеке. Он надеялся на счастье быть рядом с Евой, но все-таки немного боялся. Вдруг она отвергнет его? После всех ошибок, которые он совершил, у нее было на это полное право.

— Теперь я хочу сыграть другую роль, — сказал Йен.

— Какую же? — тихо спросила Ева.

— Роль любимого мужчины. — Он глубоко вздохнул, чувствуя, как бешено бьется сердце у него в груди, и добавил: — Роль мужа. И отца.

Ева открыла рот, чтобы ответить, но вдруг нахмурились и сказала:

— Я должна спросить тебя: что ты думаешь сейчас об Индии и Гамильтоне?

— Я понял, что не мог поступить иначе. Если бы я ничего тогда не сделал, Гамильтон отправил бы на тот свет половину своих солдат… И в любом случае, это осталось в прошлом. — Йен взял обе ее ладони в свои, наслаждаясь их теплом и тем, какие они были маленькие и нежные. — Ева, я так ошибался!

— Это точно, — улыбнулась она.

— Значит, ты согласна? Ты готова стать моей женой и разделить все радости, которые приготовила нам жизнь?

Ева нежно высвободила руки и обхватила ими лицо Йена. Она приблизила его к себе для поцелуя и прошептала:

— Давай делить эти радости прямо сейчас. Ты согласен?

— Конечно, любимая. Конечно.

Адам с разбегу бросился навстречу соленым волнам, которые сразу замочили его короткие штанишки. Он радостно завизжал и оглянулся, улыбаясь так широко, что на щеках у него появились ямочки.

Ева, лежавшая на покрывале неподалеку, помахала ему. Адам рос так быстро. Скоро его уже можно будет посадить на пони и прокатить вдоль морского берега.

Йен поднялся с покрывала и побежал к нему. Адам заливисто рассмеялся, а потом помчался прочь на своих коротких крепких ножках. Бегать наперегонки ему очень нравилось.

— Сейчас я тебя поймаю! — крикнул Йен и ринулся за ним. — Даже не сомневайся!

Джонни и его жена, Эмма, сидели неподалеку. Держа друг друга за руки, они смотрели на Йена и Адама и улыбались.

Ева тоже не смогла сдержать улыбку, которая последние дни так часто появлялась у нее на лице. То, что Джонни украл ее сына у Томаса и вырастил вместе с женой как своего собственного, было похоже на чудо. Она очень боялась их первой встречи. Но, едва взглянув на него, Ева поняла, что волновалась напрасно. Адам вырос счастливым ребенком, круглолицым, с озорным блеском в глазах. Было видно, что Джонни и Эмма души в нем не чаяли, и, конечно, Ева не стала разлучать мальчика с теми, кто заменил ему семью. Они вместе переехали жить в дом Йена, который теперь стал и ее домом тоже.

Ева положила ладонь на живот, наслаждаясь ощущением того, как внутри нее зарождалась новая жизнь. Потребовалось время, но в итоге они стали семьей. И Джонни с Эммой прекрасно дополнили картину их счастья. Они вложили в Адама много сил и любви, и мальчик вырос веселым и резвым.

Теперь он стал сыном и Йена тоже. И ее возлюбленный принялся с огромным удовольствием выполнять все обязанности отца. Впрочем, как и она — обязанности матери.

А скоро их станет четверо.

Иногда Ева все еще просыпалась по ночам и думала о Мэри. Но ее мысли не были очень мрачными — она знала, что ее подруга где-то далеко от миссис Палмер и что граф Виндхэм рано или поздно отыщет ее.

Еве оставалось только справиться с приступами страха, которые порой охватывали ее, когда она смотрела на невинное личико Адама и представляла, что ему пришлось испытать из-за Томаса. К счастью, это случалось все реже и реже.

Они с Йеном попали в страшную бурю. Пережили ее. Трудности укрепили их силы. И теперь все беды наконец остались позади.

Ева упивалась созерцанием того, как ее сын беспечно играл на берегу моря вместе с Йеном. Чувство вины, жалость, страх — все эти призраки прошлого исчезли, уступив место любви. Настоящей, вечной любви.